"Древнерусский иконописец, случайно попавший в будущее" - так отзывались о Петрове-Водкине современники. И спорить с этим сложно: цветовая палитра "синий-красный-золотой", не всегда очевидные, но все же многочисленные параллели с христианскими сюжетами, в конце концов сами иконы - все это выдает в художнике искреннюю любовь и привязанность к тому, с чего он начинал, еще будучи юношей в родном Хвалынске. Остаться, однако, в рамках какого-то одного направления было совсем не в его духе. Не способствовали этому как серьезное художественное образование (а учился Петров-Водкин сначала в Петербурге, а потом в Москве - у Валентина Серова), так и непростое время, в которое ему пришлось жить и работать. В результате живописец словно из лоскутков соткал самобытный, не принадлежащий ни к одному из течений и направлений, но свой, узнаваемый стиль.
- Ведь каких только влияний в его творчестве не было: это и русская иконопись, и раннее Возрождение, и символизм. Многие художники таким образом теряли свое лицо и превращались в подражателей, а Петрову-Водкину удалось соединить несоединимое. Для меня на выставке две ключевые вещи: это "Купание красного коня", как слияние символизма с традиционным русским искусством, и "Автопортрет". Он напоминает нам о характере Кузьмы Сергеевича. Это был железный человек, но человек с душой и сердцем, - подчеркивает глава Русского музея Владимир Гусев.
Организаторы отмечают: эта экспозиция - попытка взглянуть на художника с трудной судьбой, рассказать о жизни человека, который, несмотря на смутное время, смог сохранить достоинство. Ведь для Петрова-Водкина была характерна присущая многим творцам той эпохи "хворь": революцию он поначалу принял всей душой, но, увидев ее настоящее лицо, бесповоротно разочаровался. Этот надлом, постоянный поиск баланса внутри самого себя очень сильно повлияли на то, что выходило из-под его кисти. Особенно в 1930-е годы, когда живописец хотел оставаться востребованным, но при этом не солгав самому себе. Яркий пример такой позиции - полотно "Новоселье", написанное в 1937-м году к выставке "Индустрия социализма".
- Это был заказ, где сюжет предопределен: выселение буржуев и вселение в их жилье пролетариата. Само выселение Петров-Водкин изображать не стал. Мы видим, что в просторной квартире с окнами на Неву собралось человек 20, они уже празд-нуют новоселье. Но посмотрите на их лица. Многие из них гротескны, в углу - опустевший оклад иконы... И это - новая жизнь, новый хозяин земли. Во всем здесь двойной смысл, начиная с того, что сама по себе композиция напоминает "Тайную вечерю" Леонардо да Винчи, - поясняет куратор выставки Ольга Мусакова.
Неудивительно, что комиссия эту картину не приняла, а впо-следствии за ней закрепилась репутация творческой неудачи автора.
- Но это вовсе не неудача, а попытка найти выход из ситуации и сказать то, что напрямую художник сказать не мог: о нелепости и трагизме происходящего, - обращает внимание специалист.
Из того, что посетители увидят впервые, - большой акварельный эскиз "Распятие". Эту композицию мастер разрабатывал для росписи Крестовоздвиженской церкви в Хвалынске. Работу не видел никто с момента ее попадания в собрание Русского музея. Есть на выставке и картины, заново получившие жизнь. К примеру, "Играющие мальчики". О том, что Петров-Водкин работал над такой, было известно, однако буквально до последнего времени она считалась то неосуществленной, то утраченной. Неожиданно вещь обнаружили в частном собрании.
Здесь же в залах - многочисленные портреты (в том числе знаменитое изображение Ахматовой), натюрморты, пейзажи, батальные сцены, удивительный африканский цикл, парижские произведения... И все это было бы невозможно без участия ВТБ.
- С Русским музеем нас связывают уже практически родст-венные отношения, ведь много лет подряд мы поддерживаем по одной-две выставки в год, и все это - действительно выдающиеся имена. Для нас это не только дань тому, что мы живем в культурной столице России, но и осмысленная позиция, - говорит заместитель руководителя департамента корпоративной сети, старший вице-президент банка Юрий Левченко. - Хрестоматийные работы Петрова-Водкина многие знают со школьных лет, но эта выставка удивительна тем, что показывает художника в самых разных ипостасях. Я надеюсь, что сюда будут очереди, и насладиться экспозицией смогут не только жители Петербурга, но и многочисленные туристы.
Кстати, дебютная работа Петрова-Водкина в Северной столице (1904) доступна всем интересующимся в любое время - это наружное майоликовое панно на апсиде домовой церкви Ортопедического клинического института (ныне филиала Российской академии правосудия) на Петроградской стороне. Чтобы перевести эскиз своей иконы с изображением Богоматери с младенцем в майолику, художник специально ездил на одну из керамических фабрик Лондона.