Ольга Славникова совершила прыжок в длину. "Прыжок в длину" называется ее роман, вышедший в этом в году в издательстве АСТ в Редакции Елены Шубиной и вошедший в "короткий список" премии "Большая книга". Итоги премии непредсказуемы, в жюри - более ста человек, а Славниковой традиционно не везет на главные призы; ее единственной премией остается "Русский Букер" 2006 года за роман "2017".
Но это все дела премиальные, суетные, хотя я искренне желаю роману Ольге Славниковой успеха. Скажу о своем читательском восприятии. Давно не читал вещи, до такой степени отменно сделанной, где нет ни грамма халтуры, которой кишит современный литературный процесс, и сделанная "на коленке" вещь даже авторитетными критиками вдруг объявляется новым "Улиссом", новым Гоголем и Булгаковым. Ольга Славникова - прежде всего большой мастер. О романе бессмысленно говорить, "мужская" это проза или "женская", здесь эти выморочные критерии не работают. Они для разговоров о прозе другого порядка, ну, скажем так, любительского, а Славникова, на мой взгляд, стоит в такой шеренге: Нагибин, Трифонов, Маканин... А уж как они в этой шеренге рассчитываются по росту, можно обсудить. За Славниковой ощутимо чувствуется писательская школа, ее роман можно разбирать в Литературном институте. Это не любительщина, не фуфло, не PR-проект.
Дальше... Этот роман может кому-то понравится, а кому-то - нет. Чтение его - это определенный труд, который вовсе не обязательно в конце вознаградится катарсисом, просветлением и духоподъемным настроением. С профессиональной точки зрения, эта вещь доставила мне огромное удовольствие, но буду ли я ее перечитывать? Не знаю. Может, тогда, когда волны литературной халтуры поднимутся выше горла.
"Мы не врачи, мы - боль", - писал Герцен. Славникова не врач и не боль. Она - диагност. После прочтения "Прыжка в длину" многое в современной России и в целом мире становится понятнее, отчетливее, но не скажу, что приятнее или, допустим, страшнее. Просто отлично налаженная оптика романа позволяет в этом мире ориентироваться с большей уверенностью.
Интрига вещи незамысловата. Талантливый прыгун Олег Ведерников, предположительно обладающий даром левитации, т. е. преодоления гравитации без дополнительных приспособлений, за несколько дней до юниорского рекорда спасает мальчика из-под колес автомобиля и теряет обе ноги. При этом он совершает прыжок, который его тренер фиксирует как явный рекорд.
Плохой роман на этом бы закончился, у Славниковой с этого все только начинается. Главным героем романа становится не Ведерников, а спасенный мальчик, который, к великому сожалению, был ("А был ли мальчик?"). Этот мальчик-"негодяйчик", с таким плотным удельным весом, что его не держит не то что воздух, но даже вода, становится жутковатой тенью Ведерникова. В отличие от него, у Жени выдающаяся способность не спасать, а губить людей. Но делает он это не потому, что злой, плохой и так далее, а потому, что жизнь его сама по себе лишена смысла, хоть какого-то целеполагания. Весь смысл его жизни состоит в том, что он родился, должен прожить определенный отрезок времени и умереть, выполнив минимальную функцию живого существа. И все бы ничего, жил бы себе и жил, но у него есть нехороший талант - все, кто с ним вступают в слишком близкий контакт, что-то важное теряют.
Скажете: очередная "чернуха", безнадега и так далее. Это было бы так, если бы этот роман написала не Ольга Славникова. Она достигает поразительного эффекта: вдруг Женечку начинаешь жалеть и даже любить именно в силу необратимости его существования, которое для него самого было бы проблемой, если бы не его мозг с горошину, не позволяющий ему эту проблему осмыслить и ей ужаснуться. И здесь роман из горизонтального измерения переходит в вертикальное. Да, это экзистенциальный вопрос, который без религии не решить. Ведь с религиозной точки зрения, ничье существование не случайно, и, если Женечка родился, значит, "это кому-нибудь нужно", значит, кто-то за него "там" похлопотал.
Но мы живем не "там", а "здесь", и автор не дает вроде бы ни малейшего повода усомниться в бессмысленности Женечкиного существования. При этом Женечка, как все простейшие, биологически неуязвим для любого рода жизненных сложностей и тонкостей, которыми отягощена жизнь более или менее "духовного" существа. В то же время Олег Ведерников, потеряв обе ноги, поневоле выбывает из соревнования всех этих многочисленных, но отнюдь не разнообразных "эго", где чемпионом является Женечка, для которого вопрос "для чего он живет" просто не стоит.
Я не буду пересказывать роман, потому что в сухом пересказе он не оставляет того ощущения подлинности, которое в литературе всегда достигается только безупречным литературным трудом. Скажу лишь, что в этом романе нет ни одного психологически непроработанного, психологически недостоверного, а главное - случайного персонажа. И Женечка, и Ведерников, и мать Ведерникова, и девушка "из народа" Лида, которая за инвалидом ухаживает, и ее сожитель кавказец Аслан, и одноногая шоу-вумен Кира, и другие, может, порой карикатурны и вызовут нарекания со стороны их прототипов, если таковые найдутся, но эти персонажи живут, дышат, говорят своим языком, обладают жестами и мимикой, а главное - своей социальной и индивидуальной психологией. Это уже очень много для современной прозы.
Не буду также говорить, что происходит в финале, хотя думающему читателю, конечно, сразу становится понятно, что Ведерников еще раз совершит чемпионский прыжок в длину. Ну и в высоту, разумеется, тоже. Но - что значит мастер! - не это является финалом романа. Один из героев, вернее героиня, против всех законов литературной гравитации воспаряет в воздухе в самых последних строках.
Браво, Ольга!