За 400 лет существования искусство кабуки развилось во множестве направлений и школ, и компания Сётику объединила их в единый театр-систему с богатым репертуаром. В Москве и Санкт-Петербурге показывают две пьесы: "Кэйсэй хангонко" в европейской системе координат ближе к драме, "Ёсинояма" - к танцевально-вокальному спектаклю, и обе выглядят поразительно современно.
На сцене чудо выверенной наивности: справа - оркестрик музыкантов и чтец-декламатор, слева - немного лесных зарослей, в центре - терраса богатого дома. Цвета и краски, ведущие родословную из глубин традиционной культуры, будто отсвечивают модным планшет-артом. Вечный сюжет "Кэйсэй хангонко" закручивается с ирреальной сцены: простолюдины принимают нарисованного тигра за настоящего - и ах, у них дрожат колени. Знаменитый мастер-художник позволяет молодому ученику стереть изображение, тот получает от черни ворох комплиментов вроде "сотри той же кистью мои долги" и признание учителя. А его не допущенный к делу соперник, старший ученик, с горя решает покончить с собой, и лишь благодаря мольбам жены нарисовать свой надгробный портрет получает шанс: рисунок оказывается так прекрасен, что проступает с обратной стороны камня. В итоге талант признан, бывший неудачник получает почетные имя и кисть, а главное - восстанавливает чувство собственного достоинства и смысл жизни. Жена неудачника (Накамура Сэндзяку) униженно вымаливает за него милость, а в то же время именно она несгибаемый остов всей истории. Старый мастер (Катаока Итидзо) резок в суждениях, а в то же время исправляет свои ошибки. Главный герой Матахэй (Накамура Гандзиро), от рождения заика, поначалу в каждый свой жест вкладывает столько отчаяния, что зал не дышит, а в финале выпрямляется в ликовании каждым мускулом. Слуги сцены вручную закрывают занавес, и оглашенный зритель остается с вопросом - как это сделано?
Танцевально-вокальная "Ёсинояма" упраздняет вопросы. Новелла о пути к возлюбленному в сопровождении слуги разбивает наши аллюзии о Тристане и Изольде и тому подобном о традиционную символику с ее "воплощением лисы", маской клоуна и знаменитой красивой дорогой с цветущей сакурой.
Так что непонятно, как это воздействует. Можно поумничать об актерских династиях и адских актерских тренингах Кабуки, о единстве феномена, где "ка-" значит "песня". "бу-" - "танец", а "ки" - "актерское мастерство", и все три составные зрелища нацелены на зрителя. Можно подумать об оркестре с его диссонансами, тонкая гармония которых недоступна тугому европейскому уху, или об актерских репликах, где звук вытолкнут словно не из гортани, а из солнечного сплетения. Об идеальном сцендвижении, где разным героям причитается поклон под разным градусом, а стопа бьет по сцене строго параллельно, или о культуре будто бы невидимых слуг сцены, навсегда очаровавшей мировой театр. Эта дивная параллельная реальность не раскладывается на технологии, но впечатляет безупречно.
14-15 сентября в Театре Моссовета.
19-22 сентября в Большом драматическом театре им. Г.А. Товстоногова.