20.03.2019 00:00
Культура

Вам спешат на помощь тихие слова беспомощного человека

Вам спешат на помощь тихие слова беспомощного человека
Текст:  Дмитрий Шеваров (dmitri.shevarov@yandex.ru)
Российская газета - Неделя - Федеральный выпуск: №61 (7819)
В ней чувствовали создание не от мира сего и академик Борис Бим-Бад, и детский писатель Олег Бундур, и игумен монастыря отец Варлаам, и поэт Андрей Анпилов, и послушник Миша с Соловков, и случайные прохожие - те, кто встречал ее в трамвае или в магазине, не ведая, что она литератор, поэт.
Читать на сайте RG.RU

Ее выдавали глаза. Близорукие и растерянные глаза потерявшегося ребенка. Ей было за пятьдесят, а хотелось спросить: "Девочка, где твоя мама?.." Так, бывало, и спрашивали. И она отвечала: "Моя мама на небе". Это была чистая правда.

После ухода мамы Ира осталась одна на свете и часто говорила друзьям, что хочет к маме. Друзья пугались и убеждали ее не спешить, а она так удивленно смотрела на нас: мол, как вы не понимаете, я же не умереть хочу, я к маме хочу.

Но Ира не сделала из своего одиночества камня преткновения, она отвалила его от души тем, что быстро освоила компьютер и через социальные сети вышла к читателям. Вслед за Мерабом Мамардашвили она могла бы сказать: "Я выхожу из своего одиночества к вашему сиротству".

Можно только догадываться, скольких людей - внешне куда более благополучных, чем Ира - она утешила. Причем утешила без всякой проповеди, а просто разговором о том о сем. О том, что вот утро и это радость, а скоро вечер и это тоже радость.

Те, кто читал ее небольшие, всегда неожиданно обрывавшиеся тексты (в интернете или в нашем "Календаре поэзии"), навсегда запоминали их. Вернее, даже не сами тексты, а их вкус. Ирины сочинения называли и эссе, и стихотворениями в прозе, и лирическим дневником и "задумчивой письменностью" (это слова, слетевшие на бумагу как бы минуя писательское ремесло).

Ира любила простые слова, простые чувства, обыкновенные вещи. Это с детства, очень горького - провинциальные больницы, уездные санатории, тесно набитые детьми палаты, когда виден лишь краешек неба, кусочек двора, ветка клена.

Стихи детей войны - не о войне, а о хрупкости мира

Ее мир был часто ограничен четырьмя стенами. И казалось, что эта жизнь, крайне скупая на впечатления, быстро истощит ее воображение, ее писательство. Но у нее было нечто неисчерпаемое - это детство.

Ира каждый день заглядывала в память, как в колодец, и вспыхивала от счастья: там опять находилось что-то новое. Будто кто-то заботливо подбрасывал ей счастливые сюжеты из детства провинциальной девочки, родившейся в апреле 1962 года. Мы, ее ровесники-"шестидесятники", могли только изумляться яркости и свежести того, что она умудрялась находить в нашем общем детстве. Для множества ее читателей в ФБ или ВКонтакте стали родными образы ее бабушки, мамы и дяди Саши. Они так же стоят перед нашими глазами, как образы, созданные, к примеру, Фазилем Искандером в "Детстве Чика". Кстати, Фазиль Абдулович начинал свой литературный путь в Курске - в городе, где родилась и который воспела в своей прозе Ирина Отдельнова.

Ира не знала "реальности", ее гибельных искушений и соблазнов. Она не предполагала всего этого в жизни и тем самым парадоксально оказывалась... сильнее нас. Пока мы падали, отчаивались, унывали и ругались, она пестовала свет и потом этим светом бинтовала наши раны.

Самый робкий человек оказался самым бесстрашным и работал спасателем. В Курске есть своя премия "Человек года" и приз там - позолоченное антоновское яблоко. К счастью, Ира успела получить эту премию в номинации "Преодоление" и стала подписываться "Антоновка".

При жизни у нее вышла всего одна книга: "Мои одуванчики". Быть может, это лучшая книга лирической прозы, созданная в ХХI веке. В 2017 году ее собрал и выпустил курский просветитель Сергей Малютин. Так получилось, что он отдал Ириной книге свои последние силы. Сергей умер год назад, в марте 2018-го.

Полгода спустя, осенью, Ира записала в дневнике: "Жду, что вот откроется дверь и снова войдет Сережа. Мы обнимемся, поцелуемся. Он достанет из своего пузатого портфельчика книги. И мы вновь поведем речь о старом Курске, о людях прежних. Смотрю на его фотографию над диваном, и мы улыбаемся друг другу..."

Пишу об Ире и смотрю на телефон. Он молчит. И я не могу позвонить Ире в Курск. Что ж, закончу работу, сниму с полки Ирину книжку и, открыв наугад, зачитаюсь. "В одну и ту же реку нельзя войти дважды. Но кажется мне, что там, в запределье, в мире ином - ждет меня мама и старый дом на улице Большевиков..."

Из стихов

Избушки, полные света

Иногда мне хочется уехать далеко-далеко,

куда-то на Сахалин,

где еще остались избушки,

полные света;

где люди отзывчивы

и не сокрушаются о том,

что не успешны.

Дети по снегу возвращаются из школы,

ждут их любящие взрослые,

ласковый кот,

жарко натопленная печка.

Сейчас их расцелуют,

разденут,

затормошат,

начнут кормить горячим обедом

и расспрашивать о делах в школе.

А за окнами будет вечереть,

в небе засияют звезды

и недочитанная книга дождется

своего заветного часа.

Ирина Отдельнова, 2012

Строки биографии

Преодоление и дорога к дому

Ирина Марковна Отдельнова родилась в Курске 6 апреля 1962 года. Инвалид с детства. Много месяцев провела в больницах. Эссеист, мастер лирической миниатюры, художница. Лауреат конкурса общественного признания "Человек года" в номинации "Преодоление" (Курск, 2015), лауреат литературной премии "Дорога к дому" (2016). Член Курского союза литераторов. Герой нескольких выпусков "Календаря поэзии". Отошла ко Господу 14 февраля 2019 года. Скоро сорок дней...

Из последних писем

"Значит, продолжится творчество и смысл жизни..."

Курск, 29 сентября 2018.

...Чувствую, что зреет во мне что-то более глубокое, серьезное и просит выхода наружу. Может, потому и плакала недавно ночью. Сейчас я потихоньку сама могу иногда дойти до своих стеллажей. Я все так же много читаю. И вот начала немного писать. Но у меня старые, слабые очки, я в них едва-едва вижу. И попросила заказать одни очки для компьютера (чтобы общаться), другие для книг и бумаг (чтобы писать). Значит, продолжится творчество и смысл жизни. Со мной томик Арсения Тарковского. Временами я к нему возвращаюсь. Жизнь идет. И, кажется, идет в верном направлении. И мне спокойно, Димочка. Несмотря ни на что.

Литература