Меня всегда интересовала корова, которая, подвешенная, летела под брюхом вертолета в фильме "Мимино". Как они ее подвесили? И как вертолет будет приземляться с коровой?
Нет, вру: не всегда меня это интересовало, а только после того, как фильм был просмотрен десятки раз. Поначалу не думаешь об этом: ну, корова под вертолетом. Это ж Данелия - режиссер, дополняющий жизнь парадоксами. Да, он не придумывал странности, а дополнял ими жизнь, потому что был творцом.
Когда я впервые увидел Георгия Николаевича, он был уже весьма пожилой, худой и довольно субтильный человек. Но мне он представлялся и представляется гигантом. Потому что только гигант может любить жизнь так, как любил ее Данелия.
Данелия умирал долго и мучительно: жизнь не хотела его отпускать, у нее с режиссером была взаимная любовь, и, как любая женщина, она мучила мужчину перед расставанием. Это слишком красивая фраза, чтобы описать все те мучения, которым подвергался гений. Он впадал в кому, ему включали и вновь отключали аппарат искусственного дыхания. Жизнь не хотела уходить. Они с Данелией привыкли друг к другу - им было тяжело расставаться.
Современный кинематограф в подавляющем большинстве картин относится к жизни словно патологоанатом к трупу: расщепить; рассмотреть, что внутри; разобраться. Любит ли патологоанатом труп? Не знаю. Да это и не важно. Я никоим образом не хочу сказать, что раньше было лучше, чем нынче, в том числе и в кино. Раньше было так, нынче - сяк. Тем, кто формировался раньше, "так", разумеется, нравится больше.
Георгий Данелия любил жизнь, даже когда она была мучительной, как, например, в "Осеннем марафоне". Почему мы смеемся, когда в финале Бузыкин, отвечая на вопрос: "Ты готов?", отвечает: "Готов"? Это ведь тот самый случай, когда так смешно, что хочется плакать...
Потому что фильм создан человеком, который не раздает оценок, не препарирует, не делает выводов. А чем же он тогда занят? Он любит. Причем всех. Не замечали, что в фильмах Данелии не вдруг найдешь отрицательных персонажей? А если они и возникают - как в том же "Мимино" или в "Совсем пропащем" - то эти люди скорее забавные, чем страшные. Режиссер любит всех героев. По-разному, но любит.
Иногда складывается абсолютно реальное - ни разу не мистическое - ощущение, что Данелия относился к окружающему миру словно отец к своему ребенку: чуть, по-доброму, насмехаясь и прощая все недостатки. Абсолютно принципиальный, неуступчивый и даже жесткий в жизни, в своих картинах он был не добренький, а по-настоящему добрый. Собственно говоря, если мы хотим научиться доброму и смиренному отношению к жизни, надо просто смотреть картины Георгия Николаевича.
Пушкин назвал свою трагедию про Годунова "Комедия о настоящей беде государству Московскому...". Данелию называют комедиографом, но большинство его картин - это именно "комедия о беде" - лучший, как мне кажется, жанр для описания куда как многих аспектов нашей жизни. Вспомните, например, "Кин-дза-дза!" или "Слезы капали". Или тот же "Осенний марафон".
Не случайно одна из лучших его картин называется "Не горюй!". Замечу: не "Смейся!" она называется, и не "Веселись!". "Не горюй!"... "Комедия о беде"... Чтобы ни было и как бы ни было - горевать нельзя, потому что жизнь продолжается. А она продолжается, замечу, всегда, даже когда за человеком закрывается небесная дверь. Хоть один здравомыслящий человек, включив любой фильм Данелии, скажет, что этот художник умер?
В своих картинах Данелия ироничен. Но это вовсе не мешало ему полно и мощно показывать судьбы людей. Вот ведь какое дело: без мелодраматического налета, без заумных разговоров - каждый герой - судьба. Что Афоня, что Бенжамен из "Не горюй!" или совсем уж крошечный эпизод - молодая адвокат из "Мимино". Поэтому мы помним их всех. Поэтому в его картинах что знаменитые актеры, что дебютанты всегда играли свои лучшие роли. И всегда были неожиданны. Данелия - режиссер, в фильмах которого никогда - никогда! - не было проходных ролей. Поразительно!
В эти дни уже многие написали, что режиссер стал знаменит после картины "Я шагаю по Москве". Это великое кино, кто ж спорит? Это картина из тех, что определяют дух эпохи, ее дыхание, ее ценности, если угодно. Все так. Но режиссера заметили раньше, когда вышел "Путь к причалу" с поразительным Борисом Андреевым. Кстати, там впервые Данелия работал с гениальным Андреем Петровым, и первая песня из его картин, которая стала народной, это не "Я иду, шагаю по Москве", а " Друг всегда уступить готов место в шлюпке и круг".
Его последняя книга называется "Кошмар на цыпочках". Что это как не комедия о беде, а? Открываю экземпляр, который добрый Георгий Николаевич подарил моему сыну, подписав уже дрожащей от болезни рукой, и читаю: "Должен сознаться, самое трудное для меня не придумать, не написать, не снять, не смонтировать, а остановиться в поиске вариантов". Щедрость и многовариантность - это признаки подлинного таланта, качества поцелованного человека. Из снятых, но не вошедших в любой фильм эпизодов можно снять фильм. И он будет не хуже того, что мы все знаем.
Такого кино, как снимал Данелия, больше не будет. Но оно было, и оно делало нас такими, какими мы стали. Оно стало значительной частью нашей жизни.
Спасибо, Георгий Николаевич! Вы с нами навсегда.