Накануне участия в саммите G20 Владимир Путин дал большое интервью газете Financial Times, ответив на вопросы редактора Лайонела Барбера и главы московского бюро Генри Фоя.
Они, в частности, спросили российского президента, выросла ли его готовность принимать риск после долгих лет работы во власти.
"Ни увеличилась, ни снизилась. Риск всегда должен быть оправданный", - ответил Путин.
Но это, уточнил он, не тот случай, когда все можно уложить в веселую формулу "кто не рискует, тот не пьёт шампанского".
"Без риска не обходится принятие ни одного решения. Но прежде чем рисковать, нужно как следует всё взвесить", - заметил президент.
По его мнению, глупый риск, без учёта реальной ситуации и без ясного понимания последствий, неприемлем, поскольку это может поставить под удар людей. А вот "риск на основе анализа ситуации, прогноза последствий от принимаемых решений возможен и даже неизбежен".
Насколько высок был сирийский риск, когда было принято решение об операции в Сирии, спросили британские журналисты.
"Достаточно большой", - ответил Путин и рассказал, как принималось это решение.
"Но, конечно, я об этом предварительно хорошо подумал, взвесил все обстоятельства, все за и против. Взвесил кто, что и как будет складываться вокруг России, каковы последствия, говорил на этот счёт со своими помощниками, с министрами, причём с министрами не только силового блока, но и с другими руководителями", - рассказал он.
"В конечном итоге, - добавил Путин, - посчитал, что позитивный эффект от нашего активного участия в сирийских делах будет для интересов России гораздо больше, чем невмешательство и пассивное наблюдение за тем, как международный террористический интернационал будет усиливаться у наших границ".
Интервью Владимира Путина газете Financial Times