11 сентября президиум Верховного суда РФ вернулся к делу экс-губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина, приговоренного к 13 годам строгого режима. Инстанция отменила решения о продлении срока содержания чиновника под стражей. На первый взгляд, это может показаться формальностью, поскольку Хорошавин остается в СИЗО. В то же время, по признанию его адвокатов, вердикт ВС станет дополнительным аргументом защиты при апелляции.
Вслед за этим произошло нечто похожее. Следствие переквалифицировало уголовное дело в отношении экс-мэра Саратова Алексея Прокопенко. Теперь бывший градоначальник обвиняется не в мошенничестве и легализации преступных доходов, а в присвоении и растрате. Ущерб же от действий Прокопенко оценивается уже не в 176 млн, а в 37 млн рублей.
Но что знакового в этих событиях? Не исключено, в настоящий момент мы видим зарождение новой тенденции в правосудии - меняется подход к коррупционным преступлениям. Из чего можно сделать такой вывод?
И Хорошавин, и Прокопенко, и ряд других руководителей федерального и регионального уровней, в том числе экс-мэр Владивостока Игорь Пушкарев, становились фигурантами уголовных дел в 2014-2016 годах. В тот период борьба с коррупцией в России велась очень активно и жестко - правоохранители, что называется, "работали по площадям".
Вот только рвение органов, привлекавших чиновников к уголовной ответственности за любое подозрение в получении взятки или превышении должностных полномочий, порой выглядело чрезмерным. Возможно, именно поэтому мы сейчас видим такие коррективы в делах Хорошавина и Прокопенко. Вероятно, система, однажды дав крен в сторону беспощадного и показательного наказания, начинает приходить в равновесие. Фемида разбирается с деталями громких процессов, стремясь быть более взвешенной и справедливой.
Примечательно, что данная тенденция началась после того, как высшие чины сделали программные заявления. В апреле этого года Генеральный прокурор РФ Юрий Чайка призвал законодателей расширить полномочия надзорного органа, чтобы нивелировать "безнаказанность органов следствия", гарантировав равенство участников процесса и обеспечив справедливое рассмотрение дел. А несколько позже, в июне, президент России заговорил о либерализации законодательства и ограничении возможностей для незаконного уголовного преследования граждан. Он сделал упор на взаимоотношении силовиков и предпринимателей, хотя гуманизация правоприменения определенно является более широкой темой.
Думается, что если в ближайшее время тренд на пересмотр уже принятых решений устоит и получит развитие, то Хорошавиным и Прокопенко дело не ограничится. Например, изменения вердикта можно ожидать в резонансном деле экс-мэра Владивостока, основателя группы компаний "Востокцемент" Игоря Пушкарева.
Оно примечательно тем, что руководителя столицы Приморья обвинили в получении взятки в особо крупном размере, злоупотреблении должностными полномочиями и коммерческом подкупе, однако и сам Пушкарев, и свидетели, и адвокаты утверждают, что подобным образом интерпретируется предпринимательство, которым Пушкарев действительно не прекратил заниматься после вступления в должность. И именно основанная им и фактически оставшаяся в собственности мэра компания "Востокцемент", по мнению обвинения, давала Пушкареву взятку. Хотя, по словам защиты, очевидно, что дать взятку самому себе невозможно. К слову, ранее ФСБ, как пишут адвокаты в своей апелляционной жалобе, разрабатывавшая экс-градоначальника свыше 5 лет, не нашла в его действиях состава преступления. Тем не менее Пушкарева признали виновным, сделав это в самый разгар масштабной антикоррупционной кампании.
Рассмотрение апелляционной жалобы на беспрецедентно суровый приговор экс-мэру Владивостока назначено на 3 октября. Вероятно, очень скоро станет понятно, действительно ли в России зародился новый тренд на гуманизацию правосудия.