Это был не просто легендарный космонавт. Это был потрясающий жизнелюб, который никогда не пасовал перед трудностями, а своим искрометным юмором заражал всегда и всех. И на Земле, и на орбите.
В марте 1965 года 12 минут 9 секунд, проведенные им в отрытом космосе, потрясли мир. Леонов покинул корабль через 1 час 35 минут после старта корабля "Восход-2". "Внимание! Человек вышел в космическое пространство! " - эти ликующие слова командира Павла Беляева передали все радиостанции мира. "Телекартинка" парящего на фоне Земли советского космонавта транслировалось по всем телеканалам.
В открытом космосе Леонов удалялся от корабля на расстояние до 5,35 метра, чего потом с фалом не делал никто! Это был триумф отечественной космонавтики. Но мало кто знал, что в полете у экипажа "Восхода-2" было несколько нештатных ситуаций. Если не сказать больше: на грани жизни.
"Есть вещи, которые мы проиграли на Земле, вплоть до различных аварийных ситуаций, - рассказывал мне Алексей Архипович. - Но на некоторые вопросы, связанные, в частности, с гигантскими перепадами давления, заранее ответить нельзя - не те условия. Поэтому и возникли неприятности. В космическом вакууме скафандр раздулся, не выдержали ни ребра жесткости, ни плотная ткань. Наступил момент, когда у меня руки вышли из перчаток, а ноги - из сапог. Такое невозможно предусмотреть и проверить на Земле".
Словом, ситуация критическая: космонавт не мог обратно втиснуться в люк шлюза. Советоваться с Землей? Некогда. Пришлось на ходу менять методику возвращения. В шлюз - не ногами, как планировалось, а головой. Но в шлюзе надо было развернуться, чтобы войти в корабль все-таки ногами. Внутренний диаметр шлюза - 1 м, ширина скафандра в плечах - 68 см. Пришлось попотеть: пульс подскочил до 190.
Но, оказалось, что самое страшное могло произойти и уже после того, как Леонов вернулся в корабль. "Начало расти парциальное давление кислорода (в кабине), которое дошло до 460 мм и продолжало расти. Это при норме 160 мм!.. Вначале мы в оцепенении сидели, - вспоминал Алексей Леонов. - Малейшая искра - и все превратилось бы в молекулярное состояние, и мы это понимали. Семь часов в таком состоянии, а потом заснули... видимо, от стресса. Потом мы разобрались, что я шлангом от скафандра задел за тумблер наддува..."
Через десять лет, в июле 1975 года, вместе с Валерием Кубасовым он совершил свой второй полет в космос. Уже в качестве командира корабля "Союз-19" по программе "Союз - Аполлон". Тогда впервые в мире была проведена стыковка кораблей двух разных стран.
За что после исторического полета командира "Союза-19" хотели исключить из партии? Как наш космонавт пожелал американцам жизни, полной секса? И почему Брежнев грозил его отправить на гауптвахту? Об этом и многом другом дважды Герой Советского Союза Алексей Леонов тоже рассказал "РГ".
Оказывается, он долго молчал об одном секрете того полета. "Это был научный эксперимент, связанный с облетом корабля "Аполлон" кораблем "Союз", которым я управлял, - делился Алексей Архипович. - Была жесткая инструкция: расстояние между кораблями - минимум 150 метров. Специалисты считали: чем больше, тем безопаснее. Но из практики полетов авиации и мне, и Тому Стаффорду, командиру "Аполлона", было ясно: такое расстояние неприемлемо из-за повышенного расхода топлива. Парные полеты лучше всего выполнять на удалении 40 метров. И вот обсуждается этот вопрос. Том доказывает: надо летать на расстоянии 35-40 метров. Стоит насмерть. Специалисты тоже. Обстановка накалена до предела. Меня срочно вызывают с тренажера. Сообразив в чем дело, я занял позицию руководства, чем вызвал гнев Тома. Позиция Стаффорда может только навредить. Вытащил его с заседания в коридор. Говорю: "Успокойся. Мы ведь будем в космосе одни. Сделаем так, как нужно".
И они сделали.
"Я облетывал "Союз" в 40 метрах от "Аполлона", - признался Леонов. - Прекрасно видел в иллюминаторе лицо пилота Вэнса Бранда. Я выступал недавно на космическом саммите в Хьюстоне. Там присутствовал и технический директор проекта от НАСА Гленн Ланни. Говорю: "Я вам открою тайну: извините, мы нарушили все инструкции. Но зато выполнили блестяще эксперимент". Надо иногда принимать такие действия, которые невозможно описать инструкциями. Которые рождаются только в процессе эксплуатации.
Леонов не был бы Леоновым, если бы не придумывал что-то эдакое. Так, о его розыгрыше американцев с водкой во время полета "Союз-Аполлона" до сих пор ходят анекдоты.
"В ЦУПе об этом никто не знал, - рассказал космонавт. - Еще перед полетом достал этикетки: "Столичная", "Русская", "Старка" и "Московская". Положил их в бортжурнал, а скотч у меня был. И после того, как мы вышли на орбиту, я наклеил водочные этикетки на тюбики с борщом. А еще написал лозунг из Шекспира: "О дивный новый мир, что имеет таких людей". И на каждого дружеские карикатуры сделал.
Когда после стыковки сели за стол, мы с Кубасовым достали тюбики с "водкой". По традиции, за встречу! Американцы отказываются - нельзя, нарушение. И на телекамеры показывают. Говорю: "Я сейчас выключу, чтобы никто не видел". И выключил. А с Земли кричат: "Включай!" В общем, все открыли тюбики, а там… борщ! Снято крупным планом лицо Дика Слейтона, когда он говорит: "Слушай, зачем ты обманул? Лучше бы была водка!". Но никто не верит, что мы не пили водку. Никто".
Кстати, баллистики до секунд рассчитали полет, чтобы рукопожатие в космосе состоялось над Москвой. Но все произошло над Эльбой. "Почему?" - спрашивала я Алексея Архиповича. "До сих пор не могу понять, - пожимал плечами и хитро улыбался он. - Я следил за временем. Как произошел сдвиг на эти 30 минут?.. Но получился, конечно, удивительный эффект: в 45-м наши отцы встретились на Эльбе, в 75-м - сыновья встретились над Эльбой. Когда пролетали над Москвой, с Земли команда: "Открывайте люки!" "А мы уже сидим за столом", - отвечаем".
А еще американцы до сих пор вспоминают, как наш замечательный космонавт пожелал им жизни "полной секса". "Когда мы закончили всю программу, устроили банкет, - вспоминал Алексей Леонов. - Я приготовил короткий спич. Сказал, что мы сделали, какие отношения были между нами. А закончить хотел фразой: "I want to wish you a successful life" - "Я желаю вам всяческих удач в жизни". Но от волнения опустил одну букву. И получилось: "I want to wish you a sex full life" - "Желаю вам жизни, полной секса". Взрыв хохота в зале. Американцы аплодируют: "Нам еще никто этого не желал с трибуны". Прошло десять лет. Мы праздновали юбилей полета. И директор НАСА Джеймс Флетчер вдруг говорит: "Алексей, пожалуйста, тебе слово. И знаешь что, ошибись еще раз!"
С Томом Стаффордом они стали не просто ближайшими друзьями. В доме Стаффорда была комната, на двери которой написано: "А. Леонов". И когда Алексей Архипович прилетал в Америку, то обязательно добирался до Тома, останавливался у него. "Со Стаффордом у нас очень нежные отношения все эти годы, - признавался Леонов. - Как он говорит, мы имеем общих детей. Я ему помог усыновить двух русских мальчиков".
Когда Россия решила вернуться к лунной программе, Алексей Леонов сказал: "Мы все равно никуда от этого не денемся. Нужен корабль, который можно задействовать не только на околоземных орбитах, но и при полете на Луну, к Марсу. Вообще если говорить о перспективах, то мое мнение следующее: нам надо идти по пути создания космических объектов, независимо от орбитального комплекса. Типа Хаббла, который как предприятие выведен на орбиту. Для того, чтобы получать медикаменты, кристаллы, металлы совершенно новых качеств нужна постоянная невесомость и идеальные условия. А что на орбитальной станции? Там шесть человек находятся, постоянно вибрация. Где-то часа три получается чистого времени на невесомость. Этого недостаточно".
Он считал, что МКС можно использовать как гостиницу. А рядом, на расстоянии перелета расположить такие производства. И к ним летать, забирать продукцию или, если что-то, отремонтировать.
Алексей Архипович до последнего был "в космосе". И никогда не отказывался прокомментировать то, что происходит в отрасли, которой он отдал всю свою жизнь. Помню, однажды дозвонилась до него, когда космонавт, оказывается, лежал в больнице. Надо было взять какой-то комментарий. Стала извиняться, а он только вздохнул: "Вот бандиты!... Ну, спрашивайте".
Все. Теперь он улетел навсегда.
Теперь туда он улетел навсегда.