Оно началось 22-го, в день рождения Маргариты Александровны Эскиной, руководившей ЦДА с 1987 года до начала 2009-го, а завершилось новогодним обращением Александра Ширвиндта от стен Московского Кремля далеко за полночь 23-го. Неслучайно Максим Галкин в блистательном выступлении вспомнил концерт, который давал Иосиф Кобзон в честь своего 60-летия, - он начался в 7 часов вечера 11 сентября, а закончился под утро 12-го. Поэтому, когда в заключение концерта Кобзон начал песню Олега Митяева "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…", из зала выкрикнули: "Мы вообще-то собрались вчера!"
Такие ночные посиделки для актерского клуба дело привычное. Никто никуда не торопится и не рвется домой. И здесь весь зал готов вместе с Сергеем Никитиным петь "Приходит время, птицы с юга прилетают…" хоть до утра. На посиделки обычно собираются после спектакля, поэтому старый Дом актера на Пушкинской площади, который открылся в 1937 году, начинал жить полной жизнью только после десяти вечера, хотя и днем там происходило много событий. С момента его создания им руководил Александр Моисеевич Эскин, отец Маргариты Александровны, который поделился с ней любовью не только к искусству сцены, но и к людям театра. Он был мудрейшим фантазером и придумывал самые неожиданные формы клубной жизни. На капустники в Дом актера было невозможно попасть, а после них директор ЦДА нередко писал объяснительные в инстанции, уверяя начальство, что актеры не призывают бунтовать против Советской власти. Как шутил Михаил Жванецкий, Эскин "умел работать с людями". И при поддержке Михаила Ивановича Царева, многолетнего директора Малого театра и руководителя ВТО, искушенного знатока правил советского общежития, А.М. Эскину удавалось без особых потерь сохранять атмосферу дружественного творчества.
Помню трагическую ночь с 13 на 14 февраля 1990 года, когда пылал Дом актера на Пушкинской, и вокруг многоэтажного факела собрался весь московский театральный люд. Пытались спасти хоть что-нибудь. Но было ясно, что главное - дом - спасти не удастся. И всех покорил щедрый жест Николая Губенко, который был в ту пору министром культуры СССР: он предложил сотрудникам Дома актера перебраться в здание министерства на Арбате, чтобы создать новое место встреч для театральной Москвы. Его поступок был искренен. Первоклассный актер и значительный кинорежиссер, сделавший все, чтобы вернуть Юрия Любимова в Театр на Таганке, он знал толк в актерской солидарности. Это был непростой шаг, и он сыграл, как сказали бы серьезные летописцы, судьбоносную роль в жизни Дома актера. После распада СССР Б.Н. Ельцин своим указом передал здание бывшего министерства культуры театральному сообществу. Нужно было немало усилий, чтобы изгнать из этих стен бюрократический дух. М.А. Эскина успела многое, но не все. И реконструкция Большого зала выпала на долю новой дирекции.
Нужны были недюжинная фантазия и художественный вкус, чтобы создать из актового зала минкультуры стильное театральное пространство, насыщенное современным сценическим оборудованием, которое позволяет ставить спектакли любой сложности. И было видно, что два "домовых" этого прекрасного актерского места - Игорь Золотовицкий и Александр Жигалкин - гордятся своим детищем. И подмостками, построенными из какой-то особенной сибирской лиственницы, и стульями в зрительном зале, привезенными из Германии, каждым прожектором и каждым микрофоном, с которых только-только сняли заводские бирки.
Ни в коем случае не стал бы тревожить читателей "РГ" этим достаточно скромным событием, несравнимым с дерзновенными стройками, которые осуществляются в нашей стране, если бы ни одно важное обстоятельство. Каким-то неведомым мне образом в новых стенах Дома актера сохранился неистребимый дух вольного комедиантства, безоглядной актерской игры, которая не думает о границах приличного и не очень, дозволенного и не вполне. Среди своих нечего и некого бояться, здесь никому не покажется, что та или иная шутка нарушает общепринятые правила, смиренно называемые самоцензурой. В традициях русского актерства всегда ценилось умение пошутить над собой и окружающим миром, не то чтобы беззлобно, но уж точно без желчной язвительности. Капустник на то и капустник, чтобы дать карнавальную волю своему умению "переиродить Ирода", смешать высокое и низкое, не стесняясь, как сказал бы М.М. Бахтин, "материально-телесного низа". Неслучайно сама идея капустника была рождена в XIX столетии актерами императорского Малого театра во время большого предпасхального поста. В это время было запрещено давать спектакли, и, собравшись за капустным пирогом, артисты устраивали шутливый бесцензурный театр для самих себя.
В недавнюю декабрьскую ночь 2019-го в Центральном Доме актера на Арбате собрались как именитые мастера капустного жанра - москвичи Алексей Колган, Александр Олешко, Сергей Шустицкий, петербуржцы Андрей Ургант, Владимир Максимков и Аркадий Коваль, так и первоклассная молодежь - ленкомовская группа "Заячий стон", студия Андрея Щукина, студенты Щукинского училища с курсов Владимира Иванова и Нины Дворжецкой. И неслучайно на ум пришли строки из давнего стихотворения Владимира Высоцкого, посвященного 50-летию Театра имени Евг. Вахтангова: "Шагают актеры в ряд, / Дышат свободно". Этот вечер был полон легкого и свободного творческого дыхания. Праздничный и веселый аккорд в финале уходящего Года театра.