Роман Николаевич! Не обижайтесь, операция, о которой сегодня речь, да, из разряда уникальных. Но по большому счету просто авантюрная. Авантюры во врачевании возможны?
Роман Комаров: Великий Владимир Петрович Демихов, проводя впервые в мире пересадки жизненно важных органов в эксперименте, на обвинения в свой адрес оправдывался тем, что без авантюры трудно двигаться вперед. И что когда-нибудь авантюра сегодня станет обыденной практикой завтра.
Скромность нам явно не грозит. Но перейдем к конкретному. Неделю назад вы провели операцию, которую ранее никто - во всяком случае нигде мы такого не видели и не читали - не делал. По удалению саркомы сердца. Тут замечу: онкологический диагноз, тем более саркома, обычно не ассоциируется с сердцем. У сердца как бы другие беды: порок, аневризма, болезнь коронарных артерий... А саркома... Она, как нам кажется, поражает в основном мышцы. Рак все-таки не так вездесущ, как, например, нынешняя зараза.
Роман Комаров: Тут не соглашусь! Еще не известно, от чего мы страдаем больше. Рак очень и повсеместно наступателен. А конкретно в нашем случае он поразил учительницу из Нижегородской области. Ей всего 54 года. Мои коллеги в Нижнем Александр Медведев и его команда провели обследование, которое показало, что у пациентки тромбоэмболия легочной артерии. Команда стала убирать тромбы из легочной артерии. Но... Оказалось, что все проведенные исследования приняли опухоль за тромбы.
Не те исследования? Не те технологии их проведения?
Роман Комаров: Исследования те, какие необходимы в данных ситуациях. И технологии достойные. Просто организм человека не укладывается ни в какие рамки. Только самому врачу дано распознать истину. Десять лет назад мы вместе с академиком РАН кардиохирургом Юрием Владимировичем Беловым писали о том, что до 30 процентов рака легкого может маскироваться с аневризмой аорты и наоборот. В нашем случае было именно так. Саркома притворилась тромбом.
Мои коллеги в Нижнем Новгороде открыли легочную артерию и поняли, что это не тромб, а опухоль. Провели гистологию, которая подтвердила диагноз саркомы. Провели два курса химиотерапии. Однако опухоль не покидала сердце. Результата не было. Опухоль оставалась, а волос на голове не осталось. И рухнул иммунитет! Наш университет был постоянно на связи с нижегородскими коллегами. Было решено перевести пациентку в Университетскую клинику. Собралась команда нашей клиники, и несколько дней назад мы провели операцию по удалению опухоли из сердца.
После удаления в сердце образовалась дырка, грубо говоря?
Роман Комаров: Грубо о сердце, Ирина Григорьевна, нельзя! Сердце есть сердце. Мы удалили не только саркому, но и часть правого желудочка, легочный клапан... Но давайте не вдаваться в подробности. Могу признаться: такое поражение мы видели впервые. А времени на принятие решения практически не было. Жизнь шла даже не на часы. В кардиохирургии при врожденных пороках сердца используют (чаще у детей) трансплантацию части сердца, взятого у трупа.
Эта технология называется "гомографты"?
Роман Комаров: Да. Мы взяли данную технологию и применили ее в этом случае. Взяли легочную артерию с клапаном у трупа и ею заменили пораженные саркомой ткани. А саркома была такая обширная, что задела оба легких. Потому при операции донорский орган был подшит и к ним.
Понимаю уникальность проведенного. Но хочется уйти из операционной и задать главный вопрос: как пациентка перенесла операцию? Тем более что с вами я встречаюсь в день, когда пациентка выписывается из клиники и уезжает на родину. Значит, можно говорить, что уникальная на грани авантюризма операция спасла жизнь? Подобные вмешательства могут тиражироваться или...
Роман Комаров: Отвечу по порядку. Операция длилась почти 6 часов. Нелегко было всем: и мне, и моей команде, и пациентке. Но все компенсирует полученный результат: пациентка абсолютно нормально дышит, у нее хорошая кардиограмма. Она сможет приступить к своей любимой работе. Насчет тиражирования. Сейчас много говорится о телемедицине, о приходе цифр в медицину. Опыт показывает: все это лишь подспорье. Ничто и никогда не заменит самого целителя.
А я добавлю. Целители тоже разные. А уникальность - это всегда из ряда вон. Ее надо уметь приветствовать, поддерживать. И эти качества присущи старейшему медцентру России по подготовке кадров - Сеченовскому медуниверситету.