Резо Габриадзе - это человек, который придумал планету Плюк и вселенную Кин-дза-дза в одноименном фильме Георгия Данелии. Поставил в Петербурге памятник Чижику-Пыжику на Фонтанке и Носу майора Ковалева на Вознесенском. Помог Александру Сергеевичу Пушкину получить выездную визу и нарисовал его воображаемое путешествие по Испании - в книге, созданной вместе с Андреем Битовым. Он создал большой (по любви зрителей и признанию в мире) Театр марионеток, без которого невозможно теперь представить Тбилиси... Но прежде всего он себя считал художником и скульптором. Как он говорил: "Живопись - мой порт приписки. Я по нему скучаю, когда бываю в других жанрах".
Около его Театра марионеток стоит башня. Башня, подпертая сбоку то ли лестницей, то ли рельсом, с завитками капителя античной колонны около подвального оконца, по всем законам природы не должна была бы устоять. Эти коробки-этажи, поставленные друг на друга, должны были бы развалиться, как карточный домик. Ан нет, стоят. И два раза в день тут проходит представление "Круг жизни". Вроде тех площадных мистерий, которые проходили на средневековых площадях малых и больших городков Европы. В этой башне, воздвигнутой у Театра марионеток по рисункам Габриадзе, расчисленных инженерами чертежам и вполне дедовским способом (художник самолично обжег, раскрасил несколько сотен изразцов для стен), - весь Габриадзе. Фокусник, алхимик, создатель мистерий и ремесленник в одном лице.
Как странно, что Габриадзе ушел в день рождения Пушкина. Пушкин у Габриадзе - это отдельная тема. О ней лучше Андрея Георгиевича Битова никто не сказал: "С помощью трудолюбия и интуиции он может воскресить на кончике пера то, что другие изучают годами. С Пушкиным он, видимо, взаимодействует напрямую". В последнем трудно усомниться, глядя на пушкиниану Резо Габриадзе - в рисунках, "Пушкинском томе", и скульптуре. Пушкин у него играет с детьми в чугунку иль даже плывет верхом на дельфине. Пушкин, плывущий на дельфине, надо полагать, прямиком к Овидию, а не к Цицерону, - образ, словно вынырнувший из овидиевых "Метаморфоз". Но тысячу раз прав Андрей Битов, сказавший в одном из интервью о своем друге: "Он может доверять собственному воображению, оно точно. За ним все ангелы стоят". Один из надежных драматургических моторов - время. Как заметил Реваз Леванович в заметках о цикле, посвященном Пушкину: "Вот вам драматургия: к концу жизни Пушкина скорость человека достигла 80 км/ч. Уму непостижимая скорость. Скорость английской чугунки!" Встреча Пушкина с "английской чугункой" - это, конечно, встреча поэта, то есть человека вечности, со временем. Нам повезло: мы могли видеть спектакли Театра марионеток в Москве, выставки Резо Габриадзе в Музее Москвы и в ГМИИ им. А.С. Пушкина. Мы можем пересматривать фильмы "Кин-дза-дза" и "Мимино", и, конечно, "Необыкновенную выставку"...
И поэтому мы можем представить, как они там встретятся - Андрей Георгиевич, Александр Сергеевич, Реваз Леванович и, конечно, Георгий Николаевич. И как они пойдут, беседуя неспешно... Им будет нескучно друг с другом.