Если в экспозиции "Улица Мандельштама: Осип и Надежда", мы шли по улице-коридору с плакатами 20-х к каморке с диваном, на котором спал поэт, приезжая из Воронежа, то экспозиция "Андрей Платонов: в поисках будущего" начинается с плота. "Голубая глубина", "Епифанские шлюзы", "Река Потудань", втекшая потом в "Ювенильное море": книжки Платонова в первом зале стоят на полочках-лодках, словно несомые потоком. Герои писателя управляли водой, всматривались в ее "укромные потоки", искали ее под иссохшей степью - как сам Платонов искал слова, сидя за вот этим столом-бюро или на диване из квартиры на Тверском, переданными музею еще в 50-х вдовой писателя.
- Он всегда начинал с названия, но почти никогда не оставлял самое первое, - мы с автором книг о Платонове Ниной Малыгиной рассматриваем рукопись повести "Сокровенный человек", которая сначала называлась "Страна философов", потом - "Бедность-аномалия"... Похоже, автор любил править карандашом.
Авторы экспозиции плывут вслед Платонову, стремившемуся прорваться к сути вещей и явлений, выразить механику жизни, понять, как вода, пропущенная через турбину, может давать свет. В рассказе "Родина электричества" от мотора-электростанции "горит лампа, освещая день", в "Котловане" "от душевного смысла улучшается производительность", а в повести "Счастливая жизнь" работник конторы "Мерило труда" считает весы "инструментом чести и справедливости". Под стеклом - чертеж со схемой пьезоэлектрических кристаллических весов и подпись "инженер А. Платонов". Молнии сталинского гнева в адрес автора повести "Впрок" (они здесь - копии страниц "Красной нови", исписанные рукой вождя: "агент наших врагов!", "балбес!" "пошляк!") закрыли перед Платоновым двери редакций - но не помешали его, автора множества изобретений, строителя электростанций и мелиоратора, работе старшим инженером-конструктором в тресте "Мосметровес".
Инженер-конструктор чувствовал, как звучит "неясный тонкий голос изнутри механизма", и свои ощущения пытался передать окружающему. Во второй комнате своего музейного жилища Платонов предстает корреспондентом "Воронежской коммуны", пишущим об улучшении климата, и публицистом, пробующим путешествовать путем Радищева из Ленинграда в Москву, и литкритиком, высоко ставящим Николая Островского и Хэмингуэя...
Зал называется "Эфирный тракт", по названию фантастической повести. Ее герой, ученый, пытаясь ускорить жизнь вселенной, выясняет, что самым действенным тут будет подключить силу мысли. В экспозиции есть даже платоновский набросок схемы движения этой мысли, подписаны "мотор", "рельса", указано "рабочее напряжение в сети". А на обороте чертежа - рукопись. У Платонова изобретения почти тут же попадали в тексты - нередко столь же фантастические, как и его идеи.