- Я родилась в 1941 году, - говорит Валентина Боровик. - Была совсем крохой, когда шла война. Но в памяти почему-то остались беженцы, которые проходили через наш хутор. Их было много... Они шли словно тени... Мать была все время на работе, а в хате - дети да бабушка Евдокия Ивановна. Она делилась с ними последними припасами, хотя их было немного, давала им приют. А тут смотрю по телевизору, Донбасс снова бомбят, люди эвакуируются, даже к нам в город поезд с беженцами пришел... И я, конечно, остаться в стороне не могла. У меня есть свободная однокомнатная квартира, которую собиралась продать, но при виде несчастных людей переменила решение. Иначе моя покойная бабушка не поняла бы меня. Позвонила в Общероссийский народный фронт и сказала, что у меня есть свободная однокомнатная квартира, пришлите кого-нибудь. Вот поселила их, чем могла, помогла...
Обстановку в квартире богатой не назовешь, но все чистенько, аккуратненько. И кажется, что гости из Донбасса обжились в ней.
- От стрельбы наконец уши отвыкают, - замечает Вера Павлова. - Стали спать спокойно. Только вот наш Малыш (она поглаживает мурлыкающего кота за ушками) до сих пор пугается громких звуков и спать предпочитает за тумбочкой. Считает, что это его укрытие.
Только все мысли приезжих о Донбассе, о родине. Там остались родные, знакомые. Связь плохая, не всегда получается созвониться.
И разговор снова скатывается на пережитое.
- Когда в четырнадцатом году наш поселок бомбили, - рассказывает Вера Павлова, - до фронта - пять километров. Соседский дом "накрыло" "Градом", а наш обожгло, он выгорел. Кровля в решето, стекол нет. Он до сих пор так стоит, мы после жили в общежитии... Мародерство процветало. Вывозили все подряд, даже мотыгами не побрезговали... Когда-то окрестности Хрящеватого славились ягодами и грибами - рядами росли синеножки. Теперь кругом мины, в здравом уме никто уже не идет их собирать, можешь шагнуть прямо на взрывное устройство...
Восемь лет войны и пропаганды, по словам Веры Павловой, многое перемешали в приграничных областях. "В Донецке и Луганске все говорят по-русски. А приезжали к родственникам в Алексеевский район Белгородской области - там в деревне украинский говор. И теперь, бывает, ссорятся из-за борща и щей. Какой народ что придумал? Да никакой! Всю жизнь и украинцы, и русские варили супы как со свеклой, так и с капустой. Не было ни у кого заповеди крошить в кастрюлю только кочан или только бурак..."
- Мы даже не знаем, как благодарить Валентину Петровну. Заикнулись было о деньгах, так она нас застыдила, - растроганно говорит Вера Павлова на прощание. - И отношение - словно близкие родственники к ней нагрянули... Низкий поклон ей.
А у самой хозяйки новые хлопоты. "Машину надо организовать, - заявляет Валентина Петровна. - Надо моим жильцам диван перевезти..."
На мой прямой вопрос, почему она так поступает, Валентина Петровна улыбнулась и тихо, как-то спокойно сказала: "Мы же, милый человек, русские, в такое тяжелое время должны помогать друг другу... Только так мы любые беды всегда изгоняли".