По Донецку и другим населенным пунктам Донбасса украинские ВСУ стали интенсивнее вести обстрелы из артиллерии, минометов и реактивных систем залпового огня. Они обстреливают ночью и днем жилые кварталы и районы города, стараются уничтожить сохранившуюся инфраструктуру и социальные объекты. При этом получают ранения и гибнут исключительно мирные жители.
Один из таких районов - поселок шахты "Трудовская" Петровского района Донецка. Один из самых отдаленных районов города. До него 23 километра. Этот район граничит с поселком Александровка. А за ним, в Марьинке, проходит линия фронта и идут бои за его освобождение. Это самая окраина города. Улицы там пустынные, редко проезжают частные автомобили, а еще реже стал ходить рейсовый автобус. Автостанция, она конечная, практически опустела. Изменилось месторасположение блокпоста. О старом сейчас напоминают мешки с песком и закрытое небольшое помещение, вросшее в землю. Он перекочевал ближе к Марьинке для усиления обороны города.
Четыре года назад в середине октября многие СМИ обошло фото 86-летней Марии Ивановны Ткаченко, пятый год обитающей в бомбоубежище на окраине Донецка в районе шахты "Трудовская". Первым снимок несчастной старушки опубликовал в своем "Твиттере" спецпредставитель США по Украине Курт Волкер, подписав его: "Вот некоторые из многих жертв российской агрессии в Восточной Украине!" Спустя несколько дней фейк Волкера был опровергнут. Бабушка обратилась через телекамеры с заявлением, что спасается именно от "украинской агрессии". Журналист, правозащитник и волонтер Оксана Челышева, вспомнила, что снимок, проиллюстрированный Волкером, был сделан западным фотографом Паулой Бронштейн. Отметим, что показательными в этой истории являются не только несправедливые обвинения, но и факт того, что, несмотря на перемирие в те года, люди в Донбассе продолжают жить под землей и сегодня.
Военный корреспондент "РГ" побывал в районе поселка шахты "Трудовская" и узнал, кто и почему вынужден год за годом спасаться в подвалах.
До войны Трудовские были известны своей шахтой-гигантом. Сегодня предприятие не работает и постепенно разрушается, подвергаясь обстрелам со стороны ВСУ. Имя поселка на слуху разве что в связи с бомбоубежищем-общежитием, где жили те, кому больше идти некуда. В 2014-м от огня в этих каменных стенах прятались единовременно до 250 человек. В 2017 году "на постоянном жительстве" - 13 обездоленных жителей, чьи дома от обстрела сгорели или разрушились.
Бомбоубежище располагается у подножия одного из терриконов. Рядом сохнет на веревках белье. Над входом табличка с еле заметной облезшей надписью - "Укрытие". Пять лет назад об этой ситуации писала наша газета. Мы рассказывали о Людмиле, которая пришла в "бомбежку" (так называли здесь убежище) в январе 2015 года. Перед этим восемь часов пролежала в хате на полу, под столом, слушая, как рвутся рядом снаряды. Только утихло - собрала в сумку запасы еды, одеяло и покинула дом. Как сейчас сложилась судьба Людмилы, неизвестно.
Само бомбоубежище находится на глубине восьми метров. Бетонная лестница и бетонные коридоры. Холод, сырость, комары. Сейчас единственная долгожительница "бомбежки" 68-летняя Вера Тимофеева. Ее дом при обстреле артиллерией украинских ВСУ был разрушен еще в 2014 году. Она до сих пор живет под землей на глубине восьми метров. Вера Алексеевна на жизнь не жалуется. Получает пенсию, маленькую, но не сетует на это. Ходит с палочкой.
- Я сама из Белоруссии, по образованию экономист, - рассказывает Вера Тимофеева. - Вышла замуж, жили в Белоруссии, потом мой покойный супруг в 1997 году был направлен по работе в Донецк, и я поехала с ним. Вот и получается, 25 лет живу на Донбассе. Дети выросли и разъехались кто куда. Это моя вторая маленькая родина, - улыбается Вера Алексеевна. - Сейчас со мной живут военные, так я им помогаю стирать одежду. А они мне помогают, угощают едой, не обижают. Мы люди подземелья, так о нас сейчас говорят.
Глава Петровского района Наталья Бегуненко и ее заместитель Константин Чалый пригласили нас к себе в район и даже его показали и рассказали о тех проблемах, которые сейчас существуют. Безусловно, район остается небезопасным, подвергаясь обстрелам со стороны украинских ВСУ и нацбатальонов. Решаются вопросы со снабжением населения питьевой водой и ремонтами домов и социальных объектов. Без воды в районе остаются 196 улиц, а в другие вода подается строго по графику в определенные часы на короткое время.
- Сейчас, как и раньше, в бомбоубежище есть вода, электричество, работает вентиляция, - рассказывает Наталья Бегуненко. - Вере Тимофеевой предложили временное жилье в общежитии с отдельной комнатой. Но она отказалась и сама нашла себе жилье в частном секторе. По договоренности с местным отделением милиции было принято решение, чтобы за ней присматривали и сообщали о ее нуждах.
О следах бесчинства в этом районе напоминает Храм во имя Святого Иоанна Кронштадтского, расположенный недалеко от автовокзала. В том же 2017 году в него попала ракета от "Града". Была полностью разрушена крыша, повреждены стены. Осталась не тронутая во дворе колокольня. В те годы в колокола не звонили. Услышав раскатистый звон колоколов, ВСУ начинали обстрел. Сейчас этот храм частично восстановлен. Службу проводят в небольшом помещении, которое удалось отремонтировать. Прихожан мало, но службы проходят регулярно. Но в колокол до сих пор не звонят...
В разговорах с людьми только и слышны пожелания о прекращении обстрелов, о скорой победе над новым фашизмом и быстрейшего воссоединения с Россией - пора кораблю возвращаться в родную гавань.