Какие результаты на мировой арене сегодня показывают российские изобретатели? Как бы вы оценили степень развития российского изобретательства?
Юрий Зубов: Недавно состоялась Международная техническая ярмарка в Белграде, там представляли наши разработки. Мы видим много талантливых изобретателей в стране. Я не скажу, что они из разряда самоучек, без сомнений, это люди, которые обладают высоким уровнем знаний в области техники.
Серьезный задел есть сегодня в вузовской науке. И не случайно в 2021 году, по нашей статистике, именно вузы и научно-исследовательские организации подали на 7,5% больше заявок, чем в прошлом году. То есть потенциал есть, его необходимо реализовать.
Как же это сделать? Что необходимо для раскрытия потенциала?
Юрий Зубов: Даже в текущих условиях нужно думать об экспортном потенциале, и поэтому все разработки, которые сегодня создаются нашей российской наукой, должны иметь опережающий характер. Именно опережающие технологии, а не просто копирование зарубежных разработок позволят нам двигаться вперед. Важно создать конкурентоспособный продукт, который может быть востребован на мировой арене. Не обязательно на западных рынках, но и в азиатском регионе, где нам необходимо активно продвигать свою продукцию.
К сожалению, сейчас не так много россиян подают заявки по международным системам: например, по процедуре Договора о патентной кооперации (PCT). Мы фиксируем в районе тысячи таких заявок ежегодно. Однако помимо заявок PCT есть и заявки, которые подаются напрямую в зарубежные патентные ведомства. Часто низкая активность связана с тем, что процедура зарубежного патентования и услуги иностранных патентных поверенных достаточно дорогостоящие. В нашей стране стоимость патентования значительно ниже.
Я уверен, ситуацию с патентной активностью россиян за рубежом можно переломить. И в сотрудничестве с Российским экспортным центром мы сейчас разрабатываем сервис, который позволит в цифровом режиме максимально оперативно подать заявку на получение субсидии для компенсации затрат на зарубежное патентование, миновать бюрократические процедуры. Уверен, эта мера положительно скажется на расширении представленности российской продукции за рубежом.
Насколько активно инноваторы сейчас защищают свои разработки?
Юрий Зубов: Защитить права на свои разработки в России сегодня достаточно просто. Можно сделать это в административном порядке в Палате по патентным спорам в Роспатенте. Средний срок всей процедуры рассмотрения споров в Роспатенте составляет не более четырех месяцев. В палате работают профессиональные эксперты, имеющие огромный опыт работы в профильных отделах и в разрешении конфликтных ситуаций.
В подтверждение качества решений палаты скажу, что процент решений, которые отменяются в суде, в среднем около 0,04% от общего количества выданных патентов в России за год. Защитить свои права правообладатели могут и в Суде по интеллектуальным правам, и на уровне Федеральной антимонопольной службы (ФАС).
Какие дополнительные возможности для защиты интеллектуальных прав появились в последнее время или сейчас разрабатываются?
Юрий Зубов: Из новых перспективных инструментов защиты хотелось бы отметить фармацевтический реестр (реестр обладающих фармакологической активностью действующих веществ, охраняемых патентом на изобретение. - "РГ"). Уже принято решение о его создании, ведется разработка технологической платформы. В настоящее время создан прототип.
Данные о фармакологически активных веществах, охраняемых патентом на изобретение, в частности международное непатентованное наименование, номера соответствующих патентов и сроки их действия, сведения о патентообладателях и другие данные предполагается вносить в реестр по заявлениям правообладателей после соответствующей проверки патентным ведомством.
Наглядность, информативность и актуальность такого государственного реестра позволят эффективнее бороться с нарушениями интеллектуальных прав в сфере фармацевтики, отстаивать свои интересы в суде, а в конечном итоге предотвратить нарушение на ранней стадии. Таким образом, реестр позволит защитить инвестиции, вкладываемые в разработку новых лекарственных средств.
В последнее время некоторые бренды ушли из России или сократили свое присутствие в стране. Отечественный бизнес попытался заместить их и стал подавать заявки на те же объекты интеллектуальной собственности. Как в таких условиях работает Роспатент? Много заявок отклонили или приняли?
Юрий Зубов: Безусловно, сегодня у некоторых компаний есть желание сыграть на репутации уже хорошо известных компаний. Могу сказать, что этот тренд был и ранее. Другое дело, что ранее фиксировалось единичные случаи, а сейчас их число увеличивается. Важно подчеркнуть, что права на сходные до степени смешения или тождественные товарные знаки не подлежат регистрации.
Каждая заявка проходит двухэтапную экспертизу: формальный этап и экспертизу, в ходе которой она оценивается всесторонне - проверяется по зарегистрированным товарным знакам, по наличию правообладателя, по действию этого товарного знака. Дополнительно скажу, что в подобном поведении компаний наблюдается элемент паразитического маркетинга.
Зачастую компании, которые подают такого рода заявки, долго на рынке не существуют либо сами отзывают заявки по истечении непродолжительного времени. Например, заявку на регистрацию товарного знака "Дядя Ваня" сам заявитель отозвал через неделю: не стал даже оплачивать госпошлину, чтобы она дальше шла на экспертизу.
Чаще всего компании совершают такие шаги для того, чтобы сыграть на чужом бренде и повысить узнаваемость своей компании.
В последние месяцы появилась так называемая "принудительная лицензия", в частности для экспорта лекарств. Как сейчас работает эта процедура? Много ли лицензий?
Юрий Зубов: Законодательные инструменты, позволяющие использовать изобретение без согласия правообладателя, в том числе принудительная лицензия, существуют уже давно. Применяют их, как правило, в случаях крайней необходимости: например, во время пандемии, как это было с противовирусными лекарствами, или как в случае с санкционным давлением, для того чтобы обезопасить население страны от отсутствия или нехватки очень важных товаров.
На текущий момент этот механизм применялся трижды. Но все три раза в отношении одного лекарственного средства от COVID-19.