Кузнец Михаил Раткин пригласил меня на первую плавку в этом археологическом сезоне. Приедет профессор из Института археологии РАН, доктор исторических наук Владимир Завьялов. Домну кузнец уже соорудил из обычной глины на берегу пруда. Точно такую же, что обнаружили при раскопках на Куликовом поле.
Михаил прославился еще в 1990-е. Ковал ограды и даже доспехи для публики с Рублевки. Проводил всероссийские фестивали кузнечного дела. Но случайная встреча с профессором Завьяловым круто изменила его жизнь. Изучить и повторить древнерусскую технологию стало целью если не жизни, то последних пяти лет.
...Профессор Завьялов насыпает в ведро просеянный древесный уголь. В ход идут только крупные куски. Взвешивает на безмене. Забрасывает в жерло нашей доменки и тут же в обычной ученической тетрадке записывает цифры для своей научной работы. Потом приходит время древнерусской руды. Ее профессор раскопал именно там, где добывали наши предки.
А Михаил ладит к домне воздуходувку. В Cредних веках ее заменяли четыре человека, поочередно качая мехи из бычьей кожи. А плавка могла идти и четыре, и пять часов. Ну не атлеты мы, хотя Михаил накачался с молотом и наковальней изрядно! Поэтому взяли обычную "улитку" от туалетной сушилки и прикрутили к ней трубу.
Кузнец приладил агрегат к летке и замазал глиной. А спустя некоторое время, когда искры из жерла угасли, подошел профессор с лазерным термометром, который напоминал военный прибор ночного видения. Направил луч на оранжевые угли - и тут же к своей тетрадке.
- Меня удивляет, как просто наши предки в XII веке варили железо, - рассказывает кузнец. - Пара ведер глины, немного старания и домна готова. Древесный уголь жгли неподалеку в специальных ямах. Руду находили по всей Руси - это не редкость. В результате варки получалась крица - что-то вроде круглого слитка железа. Потом она поступала на кузницу. Ее обжигали и обковывали, чтобы выдавить ненужные шлаки. А потом - опять на наковальню. Хоть нож, хоть меч, хоть подкову делай. Скоро будет особый день. Тульские археологи привезут к нам на кузню настоящую крицу, найденную в древнем кургане. Мне поручено ответственное задание - выковать из нее изделие. Пока не решили, что это будет. Но точно древнерусское. Возможно, и кресало, а возможно, и наконечник копья.
Что такое кресало, я узнал, когда разводили огонь. Михаил любит, чтобы все было по-настоящему (воздуходувка - исключение). Достал кожаный кисет откуда-то из-под холщового фартука, высыпал содержимое на дубовую колоду. Там была почерневшая железяка, камень и черная труха. Михаил ударил железкой о кремень и высек искру на специально обожженный кусочек полотна - трут. Тут же искорка занялась. Кузнец свернул трут в трубочку, подул и все - хоть прикуривай, хоть костер разжигай. Конечно, это не "Зиппо", но тоже прикольно.
Плавка шла своим чередом, а Михаил принес в нашу кузницу, которая была тоже аутентичной - навес с тележьими колесами, железяками, костром и наковальней, огромные меха с медной клепкой. Приладил их к самодельному кузнечному горну и стал раздувать огонь. Ученица из Москвы Соня, надев фартук, стала нагревать заготовку. Сегодня задание - выковать сувенирную подкову. Представляете, за бортом 30. Тут еще все пылает, а ты то бухаешь молотом, то качаешь древние меха? Тепловой удар можно схватить с непривычки. Спасает настоящего кузнеца только холодный квас.
Шло время, словно века, которые отделяют нас сегодняшних от тех, кто ковал доспехи для Куликовской битвы. Профессор взвешивал, сыпал, писал. Хотел снять домну сверху, но жар был такой, что камера расплавилась бы. Да и волосы опалились.
- 1200 по Цельсию! - не без гордости сообщил профессор. - Еще полчаса, и будем доставать нашу крицу.
...То, что мы достали, было мало похоже на металлургию. Какие-то серые куски и все в дырках. Профессор клещами опустил под шипение их в пруд, потом долго вертел в руках и вынес научный вердикт:
- Получилось губчатое железо. До ковки еще далеко. Что-то пошло не так. Возможно, атмосфера отличается от средневековой. Тут надо разбираться...
Профессор уехал на свои раскопки. Он тут в экспедиции. Мы сидим на закате у потухшего горна. Спрашиваю Михаила:
- Зачем все это надо?
- Огонь и железо - это не просто стихия. Это мои соперники и друзья. Каждый раз я покоряю их, а они платят пластикой и волшебством. Ведь повторить одну и ту же подкову просто невозможно. А тут настоящий вызов. Но что-то неумолимо ускользает. Но я найду то, что нас отделяет от древнерусских кузнецов. И повторю те же шедевры из нашего русского железа. Кстати, то, что я скую 17 июля, отправится прямиком в тульский музей. Там даже витрину приготовили. Разве не стоит ради этого терпеть жар и временные разочарования на пути к истине? Конечно стоит!
Наши руды
На территории Рязанской области, которая считалась одним из центров древнерусской металлургии, существуют три древних рудника. На одном из них, что в 50 км от Рязани, профессор археологии Владимир Завьялов добыл эту руду. Именно из этих неприметных камешков ковались доспехи для победы на Куликовом поле.
У средневекового жерла
Перед вами настоящая древнерусская домна. Точнее, ее реконструкция.
Пара ведер глины, немного воды для пластики и через несколько часов лепки она готова к загрузке древесного угля. После прогрева туда помещают железную руду. Потом - опять уголь. И так слоями. При этом необходимо подавать кислород. Для этого существуют меха и четыре добрых молодца. Плавка идет четыре-пять часов. Потом специальными клещами со дна домны извлекают крицу - небольшой круглый слиток железа. Продукт экспорта в Европу и Орду. Крицу потом нагревают, обковывают и можно делать хоть нож, хоть серп, хоть топор.
Что интересно, железо из крицы получается мягкое, пластичное. Мечта кузнеца. Но для ножей, топоров и другого оружия наши древние металлурги разработали особую технологию. Лезвия при высокой температуре помещали в раскаленный уголь, а потом закаляли.