Фильм снят по бестселлеру испанского беллетриста Артуро Переса-Реверте "Кожа для барабана, или Севильское причастие", который только в России несколько раз переиздавался и уже был экранизирован для ТВ. Как пишут критики, это история о нравственных исканиях: роман разоблачает насквозь коррумпированную церковь с ее тайными махинациями и выводит героя романтического, но с мускулами, его зовут отец Лоренцо Куарт, и он возьмет на себя функции Холмса.
Действие фильма разворачивается, как и положено в святых местах, степенно, но, как в боевике, быстро. Авторы пытаются одним выстрелом сразить двух зайцев. С одной стороны, делают соблазнительный хит в духе бондианы, на что намекает дизайн вступительных титров, с другой - место действия обязывает к воздержанию, к постоянному обращению к святым книгам. Поэтому фильм чередует бесполые физиономии отцов церкви с огненным фламенко, манипуляции с компьютерным монитором сопровождаются Реквиемом Верди, и все действо оттенено симфоническими разливами композитора Роке Баньоса - опять же в духе бондианы, только испанской.
Героя играет британец Ричард Армитедж со стальным взором, несмотря на свои пятьдесят, идеально пригодный для бондианы. Впервые мы его встретим в тренировочном зале, где он качает пресс, и сразу поймем: героини фильма не раз пожалеют, что он дал обет невинности.
Все начинается умиротворяющим органным клокотаньем - мы в Ватикане. Приятным контрастом замшелым обрядам выглядит компьютерный гений-очкарик, он пытается отследить на мониторах путь хакера, который хочет проникнуть в святая святых - в компьютер Папы, в самое сердце Ватикана, в его тайны. Тайны, с одной стороны, карьерные, обусловленные интригами конкурента на пост Папы некоего Ивашкевича, с другой - коммерческие, связанные с трехсотлетней церковью Богоматери Слез в Севилье. Церковь хотят пустить на слом, чтобы построить деловой комплекс, но владельцы земли - герцогский род дель Нуэво Экстремо - категорически против: это семейная реликвия с деревянной статуей Девы Марии работы самого Хуана Мартинеса Монтаньеса, легендарного скульптора Возрождения. Кроме того, настоятель храма отец Ферро (Пол Фримен) проводит там по четвергам заупокойную мессу по герцогу Гаспару, и эта древняя традиция не может быть прервана. Но дельцы-авантюристы вьются вокруг храма, как пчелы над арбузом. Герцогиня Макарена, прекрасная и разведенная, тверда как кремень, а ее мамаша, изображая утонченную старую даму, ведет свою неясную игру. В роли Макарены - испанка Амайя Саламанка, чья актерская природа исчерпывающе сформулирована названием ее фильма Tension of Sexual.
Ватикан озабочен: в церкви зачастили убийства, на людей падают тяжелые предметы. И нашего Бонда, он же отец Куарт, командируют в Севилью расследовать тайну храма-убийцы. Он должен просто написать отчет, но ясно, что нас ждет серия крутых экшен с загадочными посетителями отельного номера Куарта, со смертельными поединками, многоходовыми интригами, разветвленной сетью жулья и, разумеется - как же без нее! - с краткосрочной любовью. Любовь выразится в нанесении поцелуя в губы, для попа запретного, но люди вовремя возьмут себя в руки: обет есть обет. И нашего Бонда будет провожать долгий печальный взгляд прекрасной Макарены: какой мужчина пропадает!
Это вполне пригодное для просмотра кино хотя бы потому, что большая часть действия происходит в Севилье. Ему несколько вредит запутанность фабулы, где не сразу поймешь, кто из персонажей жулик, а кто просто хитрован. Тем более что церковный мир здесь предстает не более праведным, чем в фильме "Праздник святого Йоргена". Но режиссер Серджо Дау умело пользуется контрастами: консервативная церковь - и современные технологии, постные лица - и плотские страсти, шествие с хоругвями - и эротически накаленный фламенко, прописные истины писаний - и абсурдизмы реальности, дьявольское сочетание кротости и беспощадности во взоре героя. От этого в фильме возникает интонация изумления: мол, всюду, даже среди пропыленных гробниц, кипит жизнь!
Покупаться на обозначенное в афише имя суперзвезды Франко Неро не нужно: в белых одеждах Папы он появится в двух микроскопических эпизодах, чтобы бросить две указующие фразы.