Заявление "О развитии сотрудничества в области культуры", решение о создании международной организации по поддержке и продвижению русского языка в СНГ и за его пределами, объявление Санкт-Петербурга "Культурной столицей СНГ" в 2023 году были, что называется, новостями второго, если не третьего, плана. Они, по понятным причинам, были вытеснены на периферию общественного внимания теми животрепещущими темами, которые сегодня волнуют не только россиян. Приоритеты были расставлены во время астанинской пресс-конференции В.В. Путина. И никого не надо винить в том, что сроки завершения частичной мобилизации, отношение к уехавшим из страны после начала специальной военной операции на Украине или возможность возобновления переговоров с киевскими властями о прекращении огня интересуют больше, чем голосование по поводу того, какой город объявят культурной столицей Содружества, или заявление о международных культурных связях.
Но вместе с тем документы, принятые в Астане, причем два из них - "О развитии сотрудничества в области культуры" и решение о создании международной организации по поддержке и продвижению русского языка - были инициированы казахстанской стороной, - рассчитаны на долгосрочную перспективу, уж точно выходящую за пределы нынешнего десятилетия. Уверен, что и выбор Санкт-Петербурга "Культурной столицей СНГ" 2023 года, что совпадает с его 320-летием, даст множество новых импульсов для сотрудничества на постсоветском пространстве. Замечу, что это не единственное удачное совпадение. Решение о создании новой организации "русофонии" предваряет проведение в СНГ "Года русского языка". Важно, что идея провести такой Год принадлежит нашим университетским коллегам-русистам из разных государств Содружества, которые обеспокоены уровнем преподавания русского языка в своих странах, качеством подготовки "учителей для учителей".
Нужно сказать, что сфера культурно-гуманитарного сотрудничества в СНГ никогда не выпадала из круга внимания глав государств и правительств. Первое Соглашение о сотрудничестве в области культуры было подписано вскоре после образования Содружества, 15 мая 1992 года, после чего в 2005 году появилось Соглашение о гуманитарном сотрудничестве, а в 2011-м новая Концепция сотрудничества государств-участников СНГ в сфере культуры. Стоит вспомнить и создание Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества СНГ, учредительные документы которого были подписаны в 2006 году главами правительств семи стран, входящих в СНГ. Так что нынешнее внимание на высшем уровне к вопросам культуры и гуманитарной сферы имеет свою историю.
Но при всем том очевидно, что проблемы в культурно-гуманитарной сфере, которые предстоит решать, в среднесрочной и долгосрочной перспективе в значительной степени отличаются от тех, с которыми мы сталкивались в предшествующие десятилетия.
Никогда не забуду первые годы после самороспуска СССР, когда деятели культуры новых государств, объединенные не только профессиональными, но душевными, человеческими связями собирались, пытаясь разобраться в том, как сохранить живую ткань сотворчества. Это были великие мастера, которых знали в любом уголке огромной советской страны, - Кирилл Лавров, Михаил Ульянов, Олег Ефремов, Богдан Ступка, Олжас Сулейменов, Чингиз Айтматов, Максуд и Рустам Ибрагимбековы, Полад Бюль-бюль оглы, Сос Саркисян, Грант Матевосян, Фаррух Закиров... Этот список можно легко продолжить, он может занять все место, отведенное для этой колонки, - и пусть не обижаются те, кого здесь не упомянул. При том, что в 1990-е в каждой стране акцент делали на формировании обособленной национальной культуры, создавали новые исторические подходы к духовной самоидентификации, в художественной среде, среди мастеров, выросших в советское время, учившихся в одних и тех же институтах, нередко у одних и тех же педагогов, воспитанных на общих эстетических образцах, жила потребность в общем культурном пространстве, в привычном художественном сотворчестве. Так же, как и у зрителей, которые выросли в национальном многоголосии советского искусства.
Спустя три десятилетия ситуация изменилась, если не в корне, то весьма существенно. За это время выросли поколения людей, которые никогда не жили в одной стране, сформировались в разных, нередко мононациональных государствах, получали образование не в России и не в других странах СНГ, а в "дальнем" зарубежье. И многие из этих новых молодых людей пришли во властные структуры своих государств. Ностальгия по СССР перестала доминировать в "коллективном бессознательном" хотя бы потому, что значительная часть населения и в странах Центральной Азии, и на Южном Кавказе родилась после 1991 года. А потому истончился, если не исчез вовсе, общий культурный код, который был силен еще в 1990-е, в 2000-е и даже в 2010-е.
При сохранении СНГ, образовании других совместных структур на постсоветском пространстве, прежде всего ЕАЭС, страны нового зарубежья не скрывают своих устремлений к многовекторной политике, развивают политические и экономические отношения с разными государствами на всех континентах, присматриваются к различным международным организациям. Сегодня на постсоветском пространстве с разной степенью успеха работают зарубежные неправительственные организации. И они открыто противостоят культурно-гуманитарному сотрудничеству стран СНГ, утверждая, что оно напоминает советскую политику в области культуры. Все это невозможно не учитывать, если с нашими соседями мы заботимся не только об общем прошлом, но и об общем будущем.