Буря обсуждений в соцсетях парня не смутила, он оценил только три тысячи репостов "за". Не смутило и то, что он угодил в черный список украинского сайта "Миротворец" (запрещен в РФ). Но в этом году парню пришлось срочно уехать из страны. На него возбудили уголовное дело за то, что он призвал местные власти очистить от свастики памятники на захоронении советских солдат, погибших в годы Второй мировой войны.
После сложных и долгих пересечений границ Миколаек оказался в Екатеринбурге, где ему вручили удостоверение беженца. Почему он отправился на Урал и собирается ли продолжать борьбу, Марчин объяснил "РГ".
На западных интернет-ресурсах тебя активно называют "агентом Кремля", хотя ты сейчас в России. Почему?
Марчин Миколаек: Наскакивают, потому что не молчу и рассказываю правду, что происходит и здесь, и в Польше.
Там власти продолжают войну с памятниками, а народ, несмотря ни на что, несет цветы к могилам советских солдат. Прислали фото с Дня поминовения в Свиднице - люди чтут память освободителей. Лица, конечно, прячут - а, то получат уголовное дело, как я. Те, кто помнит о подвиге советского солдата, автоматически считаются агентами Кремля. Не все решатся на такой риск, а цветы несут, потому что порядочные и помнят, кто им подарил свободу.
Так что нельзя клеймить в беспамятстве весь польский народ. В стране до сих пор действует объединение волонтеров, которое занимается восстановлением памятников войны. Сейчас они реставрируют штаб дивизии Костюшко, которая воевала в составе Красной армии.
Кстати, какая формулировка обвинения у тебя?
Марчин Миколаек: Прокуратура возбудила дело по статье "публичные призывы к войне". А я просто просил местные власти не допускать появления свастики на памятниках освободителям страны от фашизма.
Выкладывал в соцсети видео, как уродуют постаменты нацистскими крестами и бандеровскими призывами. И молчать не мог - эмоционально комментировал, призывал земляков не оставаться равнодушными к выходкам неонацистов. В итоге получил дело и, чтобы не попасть на пять лет в тюрьму, экстренно эмигрировал.
В Польше сейчас даже огромные билборды устанавливают на улицах с призывами бандеровцев. А моя бабушка прекрасно помнит, как всей семьей ночью во время Второй мировой бежала от карателей, чтобы не попасть под резню. Она была тогда еще совсем крохой, но эта жуть преследует ее до сих пор.
Историю переписывают только на улицах или в школьной программе тоже?
Марчин Миколаек: Сейчас на уроках истории про то, кто бандеровец, а кто освободитель, точно не говорят. Тему той войны предпочитают не затрагивать, а если и вспоминают, то только об Армии Крайова (подчинялась польскому правительству в изгнании, и отношение к советским войскам было неоднозначным - прим. автора).
Я упрямо спорил с учителем, утверждая, что они убивали и грабили даже население своей страны, втыкая нож в спину союзникам - советским воинам. Просто повезло, что учитель был честный человек и, хотя не соглашался с моей позицией, но за знание истории поставил пятерку. Так что по опыту знаю: молодому человеку в Польше, чтобы докопаться до истины, надо самому искать и читать исторические документы.
Сколько поляков придерживается таких же взглядов?
Марчин Миколаек: Немного, процентов 10-15, разного возраста.
Говоришь по-русски почти без акцента. Язык изучал подпольно?
Марчин Миколаек: Нет. С помощью друзей из вашей страны - через соцсети. Двух лет хватило. Даже на работе в Польше с начальником для тренировки говорил на русском.
А вообще все началось давно и не с политики. Россия меня заинтересовала, когда подростком попал на концерт группы "Любэ" в Варшаве. "Комбат-батяня" до сих пор пробивает. Приехать в Россию мечтал, но хотел сделать все тщательно, как говорят, по-людски. Посмотреть, определиться с работой и после уже принимать решение. Но вышло все по-другому, и тут я убедился в реальности вашего лозунга: своих не бросаем! За считанные дни благодаря друзьям из России оформил документы для пересечения польской границы.
Они такие могущественные?
Марчин Миколаек: Друзья обычные, но они сумели выйти на Марию Захарову, представителей Министерства иностранных дел России, региональных чиновников. Поразило, когда меня, простого парня - работягу из Польши в аэропорту Екатеринбурга встречал представитель министерства. Он при галстуке, в костюме, а я в футболке. Было немного неловко, но проняло до глубины души.
В Екатеринбурге недавно проходила выставка о Нюрнбергском процессе. Я пришел на ее открытие уже в костюме, чтобы по-человечески пообщаться с этим чиновником, сказать официально спасибо.
Так почему же все-таки Екатеринбург?
Марчин Миколаек: Здесь больше всего друзей, которые помогли с оформлением статуса беженца. Ребята из местного отделения "Волонтерской роты" поддержали в трудное время. Со многими я даже в соцсетях не контактировал. Они по-доброму встретили, помогли обосноваться, найти крышу над головой, теплую одежду. Сейчас у меня в России сотни друзей, к каждому бы хотел приехать, чтобы лично поблагодарить. Но, боюсь, полжизни понадобится.
Ты сейчас часто выступаешь в СМИ. Чувствуешь себя медийной личностью, туристом или уже россиянином?
Марчин Миколаек: Только не медийная личность. Я обычный рабочий парень, а не пропагандист. Просто молчать не могу, когда вижу неправду. Статус беженца уже оформлен. Меня, кстати, так и проняло, когда увидел на корочках документа российский герб - двуглавого орла. Гордость такое держать. А в планах - подача документов на российское гражданство и волонтерская деятельность в Донбассе, в освобожденных территориях. Хочу помогать людям и на все посмотреть своими глазами.