Причем доля ВИЭ в потреблении энергии домохозяйствами должна увеличиться до 49%, в сфере централизованного теплоснабжения и кондиционирования воздуха - расти на 2,1% в год, а в промышленности - на 1% в год.
Связывают эти планы с необходимостью скорейшего и полного отказа от импорта энергетического сырья и топлива из России. Примечательно, что в документах не говорится ничего о замещении импорта углеводородов из России поставками из других стран. Это остается за скобками, хотя ясно, что расчет делается на сжиженный природный газ, в первую очередь из США, нефть из стран Ближнего Востока, а также уголь из стран Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), Африки и Южной Америки.
Экспорт из этих стран и регионов будет дороже для ЕС, чем поставки из России. Но едва ли стоит думать, что у Евросоюза не хватит средств на оплату. Заявления о скором замерзании Европы близки к новостям западных СМИ о том, что в России скоро закончатся мобильные телефоны и компьютеры. И то и другое далеко от действительности. Россия и страны Европы находятся на другом уровне экономического развития и не оказались отрезаны от всего остального мира. Прожить друг без друга они смогут. А из-за рецессии, высоких цен и дефицита энергоресурсов действительно страдать будут беднейшие страны Африки и Азии. Но это не означает, что совсем никаких последствий не будет.
Для Европы отказ от энергоресурсов из России выльется в кризис многих промышленных предприятий, которые будут вынуждены переносить производство в другие страны или вовсе закрываться. Дело здесь не только в дорогих сейчас газе, нефти или угле, но и в том, что ускоренный переход на ВИЭ может косвенно способствовать этому процессу. Любое производство - это потребление энергии, а ожидать стремительного снижения цен на электричество в Европе не приходится. Своих ресурсов мало, их приходится либо покупать, либо генерировать энергию при помощи ВИЭ.
Прямой зависимости цены генерации электроэнергии на солнечных и ветровых станциях от стоимости традиционной генерации нет, отмечает менеджер группы по оказанию услуг в области устойчивого развития компании ДРТ Николай Прохоров. При этом высокая цена на традиционную генерацию обуславливает рост мощностей и выработки солнечных и ветровых электростанций.
Снижают рентабельность углеродоемких производств в Европе, в том числе электростанций, квоты на выбросы углерода. В ноябре этого года их стоимость достигла 78,9 доллара за тонну CO2. Квоты в разы увеличивают операционные затраты предприятий. По оценке МЭА, удельные операционные расходы операторов угольных электростанций в ЕС в прошлом году составили 130 долларов на кВт/ч, у ветровых - 15 долларов на кВт/ч, а у солнечных - 10 на кВт/ч.
Полученные средства идут, в том числе, на поддержку ВИЭ, и во многом благодаря квотам ВИЭ успешно конкурирует с традиционной генерацией в развитых странах. Проблема в том, что, учитывая отказ Европы от энергоресурсов из России, дешеветь сырье в ближайшее время не будет, что будет поддерживать высокие цены на электроэнергию.
Компании, управляющие объектами возобновляемой энергетики, сейчас получают дополнительную прибыль, которую регуляторы называют необоснованной, отмечает аналитик ФГ "Финам" Александр Ковалев. Это породило волну призывов к дополнительным налогам на прибыль таких компаний, часть которых уже материализовалась. Рост налогов не означает снижение цен, скорее, наоборот, это инструмент для их стабильной поддержки на высоком уровне. Их легко вводят, но неохотно отменяют. В результате промышленность получает стабильно высокие цены на энергию, даже с учетом постепенного увеличения доли генерации ВИЭ.
Производство солнечных панелей и ветряков во многом зависимо от международной торговли и импорта, отмечает Прохоров. Для производства солнечных панелей необходима целая индустрия по производству кремниевых пластин, а для ветряков - мощное машиностроение. Стоимость строительства электростанций, работающих на солнечной и ветровой энергии, начала расти из-за резкого роста цен на материалы, логистику и рабочую силу.
По данным Евростата, в прошлом году страны Европы импортировали солнечные панели на 11,2 млрд евро, а экспортировали на 2 млрд евро. Как отмечает Прохоров, производство солнечных панелей в Европе снижалось в течение десяти последних лет и составляет сейчас незначительную часть мирового производства. Снижение было связано с отсутствием субсидий, ограниченностью ресурсов и более низкими затратами на производство в Азии. ЕС и Германия планируют фактически возродить индустрию по производству солнечных панелей. Однако производство в Европе в настоящий момент стоит дороже на 10-20%, чем в Китае.
По мнению Прохорова, индустрия производства ветряков в Европе находится в существенно лучшем состоянии по сравнению с солнечными панелями. Доля энергозатрат на производство ветряков относительно небольшая. Статистика, на первый взгляд, подтверждает слова эксперта. Импорт ветровых турбин составил 0,6 млрд евро, экспорт - 3,3 млрд евро. Но материалы для них производятся также за пределами Европы, главным образом в Китае.
В России есть схожая проблема, несмотря на значительные требования по локализации оборудования, большая часть комплектующих и материалов для ВИЭ импортируется. Причем часть локализованных производств вынуждены были прекратить работу в этом году из-за санкций ЕС и США. Но доля ветровой и солнечной генерации, ее запланированный прирост сильно меньше, чем в Европе. Поэтому мы не попадаем в этом вопросе в критическую зависимость от Китая, США или Канады.
Выходит, что, снижая зависимость от российского энергетического сырья, Европа не только входит в длительный период высоких цен на энергию, но и попадает в сильную зависимость от промышленности других стран. Причем развивать производство на своей территории страны Европы смогут только в случае значительных субсидий и льгот от правительств. А взять эти средства получится лишь за счет увеличения квот на выбросы CO2 и роста налогов для энергетических компаний. Получается замкнутый круг. И это без учета планов по развитию электротранспорта, где опять зависимость Европы от импортных материалов для аккумуляторов почти 100%.