Его авторы либреттист Юрий Димитрин и композитор Игорь Рогалев транспонировали хрестоматийную драму в музыкальный жанр примерно тем же методом, каким преобразовал пушкинскую повесть "Пиковая дама" в оперу Модест Чайковский - то есть создавая на основе классической фабулы собственное сочинение. Если хотите - вариации на темы. Из Лермонтова в либретто ни одной строчки, из сюжета взята только интрига с российским Отелло, убившим мнимо изменившую ему супругу. Все стихотворные тексты принадлежат Юрию Димитрину, и они, сразу скажу, хороши. А действие перенесено в 1914-й год и обрывается Первой мировой войной, раздвигающей семейную трагедию до пределов всей Европы.
Да, театр музыкальной комедии поставил трагический сюжет - уже не первый случай на этой сцене, активно экспериментирующей с текстами Булгакова ("Белая гвардия"), Куприна ("Яма") и серьезным историческим материалом ("Декабристы", "Екатерина Великая"). Поставил в экстремальных условиях, когда намеченная к постановке рок-опера Уэббера "Иисус Христос суперзвезда" по понятным причинам сорвалась, и нужно было выпустить премьеру в кратчайшие сроки. Испытание не просто с честью выдержано - возник еще один принципиальный для жанра спектакль.
Все действующие лица драмы на месте, фабула пунктирно, но ясно прочерчена. Но главное: сюжет не проиллюстрирован музыкальными вставками, а стал творением сугубо музыкальным, то есть обладающим собственной драматургией - звуковой, изобразительной, световой. Действие развивается подобно ткущемуся на наших глазах симфоническому полотну - там есть лейтмотивы (постоянно возвращающийся в разных исторических обстоятельствах хор "Санкт-Петербург"), контрапункты, взрывные конфликты и обволакивающие вас чувственные гармонии (в оркестр включены джазовые инструменты). В сценографии тоже нет конкретики - только визуальные мотивы роскошного Петербурга: львы Аничкова моста, атланты Зимнего, монументальный профиль св. Марка с фронтона Исаакия, сурово наблюдающего за разворачивающейся внизу человеческой комедией. И парадные лестницы, вращаясь на сценическом круге, легко обращаются разводным мостом (художник Евгения Швец).
Музыка Игоря Рогалева для меня стала главным открытием театрального года - она с первых тактов захватывает слушателя мягким, но властным течением, она мелодична, лирична и несет нарастающую волну приближающейся драмы так, как это может делать только музыка - самое утонченное из искусств, способное предчувствовать едва ощутимые вибрации рока. Клавир замечательно оркестрован Юрием Крыловым, который и вел премьерные спектакли в качестве музыкального руководителя постановки, еще и еще раз доказав, как важно в таких эпических музыкальных полотнах искусство аранжировки.
На смерти несчастной Нины это действо не заканчивается: император объявляет о вступлении России в войну, и трагедия продолжается уже в иных масштабах. Но именно здесь либретто словно зависает в растерянности - куда дальше двигать главный сюжет, который иссяк. Спектакль меняет роскошные светские прикиды на солдатские шинели и серые платья санитарок, фривольные куплеты сменяются скорбными хоралами; чувственная музыкальная атмосфера разрушена суровыми маршами. Но собственно действие замирает, пока Арбенин не узнает подлую правду и не встретит снова свою Нину уже по ту сторону времен. О роскошном первом акте останутся только воспоминания, что, в принципе, естественно для войны, непоправимо разрушающей все некогда мирное и прекрасное, - перед нею воспетые поэтами муки ревности покажутся мелкими и вздорными.
Столичный режиссер Нина Чусова не впервые работает с этим театром (она ставила там "Екатерину Великую" и "Яму"), прекрасно знает выдающуюся по числу и качеству талантов труппу и уверенно использует возможности каждого актера. Теперь будет крайне интересно посмотреть спектакль в другом составе - столь разные по психофизике и вокалу исполнители назначены на одни и те же роли. Я видел в роли Нины Екатерину Мощенко - екатеринбургскую Мерилин Монро с великолепной прозрачной, чистой, как капель, колоратурой; блестяще выступив в водевильном "Одолжите тенора", она теперь предъявила таланты драматической актрисы. Более однокрасочен Арбенин у Олега Прохорова, зато интриган Казарин у Евгения Толстова стал самой яркой фигурой спектакля - здесь совершенный сплав вокала и пластики с зловещими мотивами кукловодства всей драмой. Князь Звездич у Романа Березкина выглядит инфантильно порывистым и простоватым - теперь интересно увидеть, как решает образ изысканный герой-любовник театра Андрей Опольский. Трагикомическую, уже чисто жанровую ноту вносит в действо фигура шантанного куплетиста, собрата Конферансье из "Кабаре" (Павел Дралов). Выразительна хореография (Ирина Ляховская), и блестяще работает оркестр - как показала практика, способный увлеченно играть все, от классики до джаза и рока.
Иными словами, с этим "Маскарадом" мы получили образец идеального, по-моему, метода переноса классической драмы на музыкальную сцену без излишнего пиетета и зияющих потерь, но с несомненными приобретениями.