Игорь Михайлович, чем отличается программа в трех городах?
Игорь Бутман: В Москве будет три концерта, в Петербурге 13 марта выступит Московский джазовый оркестр со всеми нашими солистами, а Дмитрий Маликов представит свою программу Pianomaniя Jazz. Еще выступит турецкая группа с певицей Дилек Серт Эрдоган.
Мы давно интересуемся турецким джазом - еще в 2006 году выступали в столице Турции Анкаре с американским трубачом Рэнди Бреккером. И вы, возможно, удивитесь, но турецкие джазовые традиции очень сильны. В Стамбуле проходит великолепный джаз-фестиваль, есть свой фестиваль в Анталии. Мы выступали там, подружились с руководителями этих фестивалей и налаживаем контакты, открываем новые имена. Надо также учитывать, что все самые лучшие тарелки для барабанов делают в Турции.
Еще один сюрприз для зрителей - музыканты из Индонезии и из Таиланда. Непривычно? Да. Но в свое время никто не ожидал, что и в Советском Союзе есть джаз. Когда наши музыканты приехали в Варшаву на фестиваль Jazz Jamboree 62 - Андрей Товмасян, Алексей Козлов - и заиграли композицию "Господин Великий Новгород", то произвели огромное впечатление и на всех поклонников джаза, и на американских музыкальных критиков.
Тайский джаз, индонезийский - конечно, чуть отличается. Но главное - не что играть, а как. Если сыграно профессионально, на высоком уровне исполнительского мастерства - это интересно. А просто этнические мотивы никому не нужны.
В Таиланде, кстати, сам король Рама IX был саксофонистом и композитором. Мне подарили сборник его произведений, и два из них мы сыграли в Таиланде - с большим успехом.
Почему третьим городом фестиваля стала Тула - в дополнение к обеим столицам?
Игорь Бутман: Я дружу с губернатором Тульской области. К тому же в Туле хорошая филармония, там два отличных "Стейнвея". И у меня самого есть тульские корни, и мне приятно привезти туда хорошую музыку.
В Туле, кстати, тоже богатые джазовые традиции - при Тульской филармонии работал оркестр Анатолия Кролла "Современник". С ним выступала Лариса Долина, которая сыграла одну из главных ролей в фильме "Мы из джаза", а оркестр записал музыку.
Джаз всегда считался "их" музыкой - западной, иностранной. В сегодняшних условиях без иностранных музыкантов делать фестиваль труднее?
Игорь Бутман: Гораздо легче! Потому что Дмитрия Маликова знает 140 миллионов, а Кенни Гарретта - тысяча человек.
Конечно, непросто поддерживать интерес к фестивалю вот уже больше двух десятилетий. Но тем и интересна эта задача. Мы узнаем новые имена, и некоторые становятся открытием для меня самого. Многие музыканты, которые в Америке сейчас находятся в тренде, абсолютно неизвестны у нас. И это в том числе проблема времени - они или не дотягивают до уровня тех "столпов", которых у нас знают все. Или играют "не то", чего люди ждут от джаза - и публика уходит.
Можно ли сделать в джазе что-то принципиально новое? Все знают имена Глена Миллера, Эллы Фитцджеральд, Игоря Бутмана… Что выбирают сегодня молодые джазовые музыканты?
Игорь Бутман: Думаю, что сейчас новый джаз - в деталях. В исполнении музыкантов, которые чувствуют и доверяют друг другу так, что возникают особые интонации, которые будоражат человека. Можно показать нечто выдающееся с точки зрения мелодии, гармонии, новых ритмов, нюансов - и на это надо обращать внимание. Мы же идем на концерт Шопена - и не ждем от него чего-то нового! Хотя, возможно, придут молодые гении, которые скажут свое слово.
Джаз - очень глубокое искусство, но эмоции от этой музыки возникают здесь и сейчас. Раз - и все переменилось. Человек рассказывает о своей жизни - он может привнести любые оттенки, от комических до трагических. Так же и джаз.
Не так давно в консерваториях стали появляться джазовые отделения, вы создали первую в России джазовую академию. А как можно учить джазу, если его главная суть - импровизация?
Игорь Бутман: Учить всегда можно только личным примером. Когда в юности я работал с Давидом Семеновичем Голощекиным, то буквально "снимал" его музыкальные фразы, повторял за ним, стоя за пианино на сцене. То же самое - потом у американских музыкантов.
Человек учится читать: учит буквы, потом слова, потом складывает их в предложения - создается рассказ. Точно так же учат музыке. Точно так же учат импровизации - услышать тональность, развить музыкальную фразу, может быть, даже собрать воедино какие-то известные мелодии в новую музыкальную картину. Но для этого нужно иметь хороший "багаж" - работать, слушать музыку, учиться. Тренироваться - так, как тренируются спортсмены.
Джаз - это спонтанная музыкальная композиция. Но у нее должна быть основа. Не учитывая гармонию, нельзя выйти за ее рамки.
Как вы относитесь к той современной музыке, которую слушает сейчас молодежь, подростки?
Игорь Бутман: Недавно я говорил на эту тему с преподавателями нашей Академии. Потому что не хочу, чтобы мы стали консервативными - в плохом смысле этого слова. Мы достигли определенного уровня - куда идти дальше?
Музыка поколения влияет на людей, которые его составляют, и это надо учитывать. Часто это музыка низкого качества - и это плохо. Уровень исполнительского мастерства надо поднимать. Мой сын записывает рэп - и известные рэперы ему говорят, что для 12 лет это неплохо. Но гаммы учить не хочет. А в рэп - и вообще в музыку - должны приходить музыканты с навыками, которые прославились не только потому, что выдали со сцены плохое слово.
Недавно в Петербурге открылся Джазовый клуб Игоря Бутмана - это конкуренция джазовым площадкам города?
Игорь Бутман: Конечно, это конкуренция. Но я не считаю, что это плохо - это большой плюс.
Новый большой клуб, в котором часто нет мест - свидетельство того, что у джаза есть своя публика. И она хочет больше разной музыки - в джазовой филармонии своя атмосфера, в клубе - своя, в баре, где играют джем-сейшн - своя. Это расширяет "меню" всей культурной жизни Петербурга.
Для себя - благодаря клубу - я открыл множество петербургских артистов. То есть это опять про расширение возможностей, для всех.
Какую роль сегодня играет в вашей жизни Петербург - ведь весь "движ", как считается, в Москве?
Игорь Бутман: В свое время я уехал в Москву из Ленинграда просто потому, что у меня не было другого выбора. Проработав несколько лет с Давидом Голощекиным - во Дворце молодежи, а затем в валютном баре - я понял, что с точки зрения исполнения джаза это предел. Я уехал в Москву, получил там прописку - без прописки нельзя было работать - и стал гастролировать с оркестром. В Москве гастролирующих джазовых коллективов тогда было пять, в Ленинграде - ни одного.
Сейчас можно все. В Москве больше клубов, больше музыкантов - едут со всей страны, больше профессиональных учебных заведений. Но сейчас не надо жить в определенном месте, чтобы давать концерты где угодно.
Так вы теперь больше москвич или петербуржец?
Игорь Бутман: Петербургская интеллигентность во мне есть. Но и московская напористость всегда была.