И вчера же, со ссылкой на официальный телеграм-канал Российского государственного архива научно-технической документации, разошлась информация, что РГАНТД впервые опубликовал фотографии, сделанные на месте авиакатастрофы в первые часы после нее.
Три дюралевых фрагмента от разрушенной обшивки самолета на сером мартовском снегу ничего нового к уже известным обстоятельствам не добавляют. А вот статья, опубликованная там же, на официальном сайте государственного архива, некоторые точки над i расставляет. По сути дан ответ на версию-утверждение летчика-космонавта, дважды Героя Советского Союза Алексея Леонова, что причиной гибели Гагарина и Серегина стал несанкционированный заход в их зону пилотирования самолета Су-15 с Раменского аэродрома.
Сам Алексей Леонов конкретных имен не называл, хотя и утверждал: ему они известны. А тут их открыто назвали - со ссылкой на письмо А.Д. Миронова, который долгое время был начальником в ЛИИ им. Громова и принимал непосредственное участие в расследовании обстоятельств того, что случилось 27 марта 1968 года. Как признался Арсений Дмитриевич Миронов незадолго до своей смерти (и еще при жизни А.А. Леонова), имена названы с единственной целью - чтобы раз и навсегда снять упреки-обвинения о причастности летчиков-испытателей ЛИИ к гибели первого космонавта.
Вот как изложено это на сайте РГАНТД, приводим дословно: "27 марта 1968 г. в ЛИИ состоялись полеты двух самолетов Су-15. Первым летал заслуженный летчик-испытатель А.П. Богородский. Он выполнил полет для испытания нового двигателя на высоте 18 000 метров. Полет на втором самолете совершил заслуженный летчик-испытатель Герой Советского Союза А.А. Щербаков на высоте 14 000 метров. Анализ хронометража показал, что Богородский произвел посадку, когда Гагарин еще только набирал высоту, а Щербаков взлетел уже после катастрофы гагаринского самолета. Таким образом, оба полета Су-15 в принципе не могли помешать полету УТИ МиГ-15".
Выходит, что и теперь, спустя 55 лет после случившегося, пересматривать выводы комиссии, исследовать что-то заново с использованием новых технических, расчетных, аналитических возможностей никто не предлагает и не планирует. Видимо, тот компромисс, к которому пришли старшие товарищи в конце 60-х, устраивает нас всех и сегодня.