В кино ее экранизировал Ингмар Бергман по-шведски. Ее десантировал на поля Первой мировой войны Кеннет Брана. Теперь великий экспериментатор Роланд Эммерих выступил инициатором и продюсером гибрида "Волшебной флейты" с "Гарри Поттером" - новинка от режиссера Флориана Сигля выходит на экраны на перекрестье жанров фэнтези, приключенческого фильма и мюзикла.
Действие происходит в подобии Хогвартса - школы-интерната под названием "Моцарт", и этот рай для особо одаренных отпрысков затаился в снежных Альпах. Интерьеры, жесткие порядки и общая атмосфера школы действительно отсылают к опыту Гарри Поттера, только там люди летают на метлах, а здесь в одном из залов школьной библиотеки обнаруживается портал в иной мир - мир "Волшебной флейты". Где Царица ночи, птицелов Папагено и принц Тамино, в которого, пройдя портал, перевоплотится герой фильма 17-летний Тим Уокер, обретая вторую, сказочную жизнь.
В этот новый Хогвартс к началу учебного года он опоздал - прощался с умирающим отцом, выпускником этой школы, завещающим талантливому сынишке вернуть когда-то взятый в тамошней библиотеке древний фолиант "Волшебная флейта". И теперь ему нужно наверстывать: студенты ставят - вы угадали - мистическую оперу "Волшебная флейта", и Тиму с его ангельским голосом и внешностью херувима (поет и играет Джек Вулф) предназначена партия Тамино. Но по ходу сюжета из Тамино условного, в сценическом прикиде и гриме, герою придется стать Тамино реальным и пережить все его приключения на пути к любовному счастью. Тем более, что в поезде, следующим в Альпы, он встретил Софи, она едет в ту же школу "Моцарт", но там принято раздельное обучение, и увидеть ее там будет непросто. За порядком строго следит педантичный директор - в этой роли Мюррей Абрахам напоминает о своей причастности к теме: в фильме Милоша Формана он был коварным Сальери.
Иными словами, и без того запутанное либретто оперы авторы фильма оснастили новыми поворотами, перевоплощениями, перелетами из реальности в сказку и обратно, так что разобраться во всем этом хитросплетении невозможно даже зрителю, наизусть знающему шедевр Моцарта.
А как с музыкой? Фильм имеет в виду молодую публику, которая о Моцарте едва слышала и привыкла к иным ритмам. Поэтому оперного вокала не будет, если не считать Арию Царицы ночи, порученную сопрано Сабин Севье (она эту партию поет на ведущих сценах мира, включая Ковент Гарден), и верховного жреца Зарастро в исполнении американского баса Морриса Робинсона. Но уже птицелова Папагено играет Иван Реон, поющий его куплеты чисто актерским голосом, и здесь оперного вокала не жди - Моцарт аранжирован под поп-хиты, неуловимо сближаясь со стилем Майкла Джексона.
Для сведущих фильм полон тайных связей с масонской символикой, которой так увлекался венский гений. Один из таких знаков - число 3. В три часа (дня или ночи - неважно) открывается проход в иной мир, куда Тима заманят три магических шара. От нападения злобного чудища в египетской пустыне героя выручат три феи. На пути к спасению принцессы Памины ему предстоят три смертельных испытания, в которых вместе с ним участвуют еще двое товарищей.
Есть ощущение, что сценаристы фильма, отяготив фабулу оперы охапкой новых коллизий, окончательно запутались сами и запутали будущего зрителя. Многие линии сюжета, едва наметившись, так никуда и не ведут - и в первую очередь назревавший роман Тима и Софи, брошенный авторами на полдороге. Неловко оборваны и отношения Тима с его товарищем по школьному общежитию, сыном знаменитого тенора (в роли отца Роландо Вильясон), претендовавшим на партию Тамино. Эти сюжетные извивы так и не вплелись в оперное либретто органично, остались ему посторонними. По большому счету фильм хорош лишь как способ привлечь внимание новой аудитории к оперным стихиям - музыкальные номера в нем самые привлекательные, даже если немецкие тексты либретто переведены на английский, а к Моцарту добавились популярные мелодии совсем другого века. И хотя авторы явно хотят уподобить приключения Тима Уокера новым авантюрам Гарри Поттера и тем заинтриговать юную публику, уже появление гигантского змея, словно явившегося из кино полувековой давности, сильно ее разочарует - с экрана пахнет дремучей архаикой. Остается надежда на неотразимость никогда не стареющего Моцарта.