Среди программ Союзного государства есть та, которая связана с обеспечением гидрометеорологической безопасности в условиях изменчивости и изменения климата. Что является целью ее выполнения? И что такое, вообще, гидрометеорологическая безопасность Союзного государства?
Игорь Шумаков: Начну с того, что границы процессов в гидрометеорологии не связаны с границами государств. Поэтому в рамках Союзного государства уже более 20 с лишним лет и функционирует такая структура, как Союзкомгидромет. За эти годы метеорологами России и Беларуси были выполнены три программы.
Напомните, что удалось сделать?
Игорь Шумаков: Главное - усовершенствованы технологии краткосрочного прогноза погоды, включая прогнозы опасных гидрометеорологических явлений, которые напрямую влияют на жизнь и здоровье граждан, функционирование отраслей экономики Союзного государства и на оборонобезопасность страны. Поэтому гидрометеорологическая безопасность - это то, с чего начинается любой день любого хозяйственника, руководителя органа власти.
К ней относят только опасные погодные явления - грозу, град, ливни, или это более широкое понятие?
Игорь Шумаков: Перечень огромен, и для каждого сезона - свой. Например, геофизические процессы - выветривание, эрозия почв, геомагнитная активность, влияющая на работу высокоточных приборов.
Давайте теперь поговорим о программе "Обеспечение гидрометеорологической безопасности в условиях изменчивости и изменения климата"…
Игорь Шумаков: Она рассчитана на период с 2024 по 2028 год. Мы на стадии запуска, программа уже согласована всеми уполномоченными органами и сейчас находится в Минфине России.
Почему так глобально поставлен вопрос - о климате?
Игорь Шумаков: Климат у всех на слуху, и его изменчивость ни у кого не вызывает сомнений. Это в первую очередь заметно по росту числа опасных погодных явлений, которые мы наблюдаем как в России, так и в Беларуси, да и во всем мире. Настало время заняться адаптацией к таким изменениям.
И какой будет цель этой программы?
Игорь Шумаков: Будет создан опытный полигон для исследования технологий оценки углеродного баланса. Это очень важно для представления интересов Союзного государства в мире. Речь идет о предположительной торговле квотами на выброс углерода. Чем конкретно и как торговать, никто в мире еще не определился, но нам, безусловно, надо быть к этому готовыми.
Во-вторых, в рамках программы будут проводиться исследования по эмиссии парниковых газов. Третья задача: мы уверены в том, что к финалу этой программы будут разработаны региональные планы адаптации к изменениям климата.
Кроме того, в рамках программы мы предполагаем создать новую инновационную технологию прогнозирования урожайности зерновых. Модель будет разработана на основе данных дистанционного зондирования Земли.
А спутников хватает для точного прогноза?
Игорь Шумаков: В этом году у нас запланировано шесть запусков, три из них уже состоялись. Так что 14 спутников в распоряжении гидрометеорологов уже есть.
Точность прогноза погоды на пять суток, который мы получаем из СМИ, составляет 95-96 процентов. Кроме того, спутниковая группировка поставляет данные для агрометеорологического, гидрологического, морского, ледового прогнозов. Но самый главный эффект от запуска новых спутников в том, что к концу 2023 года мы спокойно можем отказаться от информации, которую предоставляет EUMETSAT (Европейская организация спутниковой метеорологии - прим. "РГ"). Мы точно ничего не потеряем, так как все Северное полушарие будем видеть сами.
На коллегии Союзкомгидромета в Ижевске обсуждали мониторинг трансграничного переноса загрязнения в атмосфере. Как сегодня работает эта система, есть ли проблемы в ее функционировании?
Игорь Шумаков: Прежде всего, мы - и Россия, и Беларусь, находимся в мировой системе контроля за загрязнением, у нас работают станции, которые передают данные о негативных процессах в атмосфере.
Что касается ее функционирования, то могу уверенно сказать, что Союзное государство точно не хуже других участников этой системы. Понятно, что она развивается, появляются новые методы наблюдений, новые приборы, новое оборудование. И мы в ближайшей перспективе, кстати, планируем перейти на автоматическое измерение пыли фракций PM2,5 - PM10 (частицы размером от 2,5 до 10 микрон - прим. "РГ").
Кстати, а что у нас с импортозамещением оборудования? На гидрометеопостах используется российское, белорусское или иностранное?
Игорь Шумаков: Нам повезло. За последние 12 лет в России выделялись достаточно серьезные средства на модернизацию сети, менялись производители, так как технологии совершенствовались и развивались уже внутри России и Беларуси. Были станции, на которых было установлено немецкое, финское, американское оборудование и за последние три-четыре года мы не закупили ни одного чисто импортного прибора.
А как обстоят дела с программным обеспечением?
Игорь Шумаков: Программное обеспечение тоже отечественное. Я бы хотел отметить коллег из Беларуси, у которых очень сильные программисты, причем не только в области метеорологии.
Кстати, первая полностью автоматическая метеостанция в СССР была установлена именно в Беларуси!
Весна и начало лета выдались очень непростыми: в Сибири опять горели леса, в Краснодарском крае, Северной Осетии прошли небывалые ливни. Насколько точно и заранее союзные метеорологи могут спрогнозировать подобные природные катаклизмы?
Игорь Шумаков: В России простых погодных условий не бывает все 365 дней в году. Что касается опасных погодных явлений, то Росгидромет вышел на показатели 96-процентной оправдываемости 72-часовых прогнозов. Понятно, что хотелось бы иметь более заблаговременные прогнозы, но это уже дело науки. Она, кстати, у нас ничуть не хуже, чем во всем мире, хочу это подчеркнуть!
Для обывателя словосочетания "Гидрометцентр" и "Росгидромет", "Белгидромет" ассоциируются с прогнозом погоды. Стали ли эти прогнозы точнее после объединения усилий российских и белорусских гидрометеорологов?
Игорь Шумаков: Безусловно, чем шире государственная наблюдательная сеть, тем точнее прогнозы. Здесь многое упирается в математическую составляющую, но и она не стоит на месте. 15 лет назад однодневная точность прогноза опасных природных явлений была на уровне трехдневной сегодняшней, то есть мы, по сути, сделали три шага вперед благодаря совместной работе российских и белорусских ученых-метеорологов.
Кроме того, совместно разрабатываемые технологические линии прогнозов приводят к расширению спектра прогностической продукции. Простой пример: совместная продукция прогностических моделей Росгидромета и Белгидромета дает возможность выпуска нового вида прогноза - оценки степени уверенности в правильности выпущенного прогноза погоды.
Игорь Анатольевич, не могу не спросить: каким ветром, Вас, человека с базовым экономико-статистическим образованием, "занесло" в Росгидромет?
Игорь Шумаков: На самом деле ничего необычного в этом нет. Но если бы кто-нибудь 20 лет назад сказал, что я буду руководить Росгидрометом, я не поверил бы! Но все было не просто так. В 2010 году я был назначен заместителем руководителя службы с задачами, связанными с автоматизацией мониторинга загрязнения и работой метеослужбы в преддверии Олимпиады в Сочи 2014 года.
А сложно было вникать в нюансы гидрометеорологии?
Игорь Шумаков: Да, поначалу было сложно. Но у меня были великолепные наставники и учителя, которым я очень благодарен за то, что они меня ввели в курс дела и по-отечески обучили особенностям работы в Росгидромете.