Александр Григорьевич! Да, сегодня появилась возможность использования генетических методов диагностики, лечения и профилактики наследственных заболеваний. Наследственность становится управляемой. Но, скажем, внешнее сходство, перешедшее от мамы к ребенку, еще останется или и тут вы станете наводить свой порядок?
Александр Румянцев: После таких вопросов как-то становится неуютно. Но отвечу тоже жестко: в наше цифровое время, время искусственного интеллекта появились совершенно иные возможности распознавания редких заболеваний, передающихся по наследству. Для этого можно использовать кровь новорожденного ребенка и установить диагноз возможного развития болезни в течение жизни. Это позволяет предотвратить развитие недуга, осложнений, возникновения инвалидности и даже смерти.
Примеры?
Александр Румянцев: Конечно! Восемнадцать лет назад в нашей стране был организован Всероссийский скрининг новорожденных по пяти врожденным, то есть генетическим заболеваниям. Это муковицидоз, врожденный гипотиреоз, галактоземия, фенилкетонурия, адреногенитальный синдром. Выбраны они были не случайно. К тому времени уже были известны методы их профилактики и лечения.
Тогда почему это не использовалось?
Александр Румянцев: Использовалось! Но лишь тогда, когда симптомы уже успели себя проявить. И не только симптомы. Но и их результаты. По сути дела, когда человек уже становился инвалидом.
А теперь?
Александр Румянцев: Скрининги наследственных заболеваний позволяют выявить эту страшную беду у новорожденного. Казалось бы, внешне он, новорожденный, вполне здоров. Но мы-то, вооружившись новейшими технологиями, обследуем всех появившихся на свет как никогда ранее. Это позволило выявлять от 350 до 500 пациентов, которые спасены с помощью профилактических мероприятий, специальных диет, лекарств.
Стало очевидно: система работает, дает результаты. И эта зарекомендовавшая себя система позволила расширить скрининг с пяти до 40 врожденных заболеваний! С этого года вся страна перешла на скрининг новорожденных по сорока генетическим заболеваниям! В этот неонатальный скрининг включены наследственные болезни обмена, первичные иммунодефициты, спинально-мышечная атрофия.
Начало было положено в январе 2023 года. А в течение прошлого года шла подготовка к его проведению. Для этого было организовано десять генетических центров диагностики, в которые со всей страны из родильных домов поставляют образцы крови младенцев. Для проведения специальных исследований методом масс-спектрометрии. Все сложные случаи направляются в генетический центр имени Николая Павловича Бочкова, где уточняется диагноз. В том числе полногеномного секвенирования. То есть узнается все о геноме пациента и можно составить генетическую карту этого человека на всю жизнь.
Карта выдается родителям ребенка?
Александр Румянцев: Выдать ее можно. Но зачем? Что с ней будет делать мама или папа? Генетическая карта - это очень важный медицинский документ. Он является основанием для организации медицинской и социальной помощи детям с установленным диагнозом генетического заболевания. Для которых уже известны возможности лечения, помощи. Например, для возможного развития нервно-мышечного заболевания (СМА) используется генная терапия. Она основана на введении гена, который способен вырабатывать белки, необходимые для нормального нервно-мышечного развития ребенка. Очень важно, чтобы эта генная терапия была проведена в первые три месяца жизни ребенка. Именно в этот период начинается расселение нервных клеток в организме.
Второй пример. Ребенок с комбинированным иммунодефицитом, диагносцированным своевременно, может быть полностью излечен при трансплантации костного мозга также в первые три месяца жизни.
Почему именно первые три месяца?
Александр Румянцев: Повторюсь: для спинально мышечной атрофии принципиально как можно более раннее проведение генной терапии. Это связано с тем, что в течение первого года жизни происходит расселение нервных клеток в организме малыша, которые обеспечивают его нервно-мышечное моторное развитие. Как известно, ребенок в три месяца ползает, в шесть месяцев садится, в девять месяцев встает и к году начинает ходить. У детей, которым в первые три месяца это не проведено, все не так.
Генная терапия - это же очень дорого? Повсеместное применение возможно?
Александр Румянцев: Невозможно! И даже богатый регион не в состоянии оплатить такое лечение. Назову цену: почти сто миллионов рублей стоит одно введение препарата. Правда, оно единственное. Больше не надо. Но где, откуда такие суммы заполучить? И потому специальным Указом президента России от 5 января 2021 года был организован благотворительный фонд поддержки детей с тяжелыми жизнеугрожающими и хроническими заболеваниями, в том числе редкими (орфанными) заболеваниями "Круг добра" во главе со священником Александром Евгеньевичем Ткаченко. И эта проблема решена.
По большому счету это выгодно и с точки зрения финансовой. Ведь если мы сможем ребенку вовремя помочь, то он будет расти здоровым. И никакое специальное лечение ему не потребуется. А вот если это вовремя не проведено, то лечиться он вынужден будет всю жизнь. И денег понадобится в разы больше. А качество самой этой жизни в разы хуже. Это либо тяжелая инвалидность, либо преждевременный и мучительный уход из жизни.
Сегодня под контролем фонда находится лекарственное обеспечение 86 орфанных заболеваний детей. Им всем доступно такое лечение за счет фонда. Сейчас 22 тысячи 600 детей, лечение которых под контролем фонда. В 2022 году на эти цели израсходовано 205 миллиардов рублей.
В прошлом году. А в этом?
Александр Румянцев: С начала года обследование прошли 690 тысяч новорожденных, 15 000 из которых составили группу риска. Среди них выявлено 122 случая наследственных болезней обмена веществ, 71 случай первичного иммунодефицита и 51 случай СМА. Эти новорожденные автоматически, что очень важно, стали подопечными фонда "Круг добра".
Александр Григорьевич! Может, я ошибаюсь, но подобного никогда ранее не было?
Александр Румянцев: Не было. Теперь есть, и это очень важно, если хотите, государственно важно. Опыт работы фонда "Круг добра" в России фактически сейчас стал предметом тиражирования в странах содружества и БРИКС.
И потому именно революция?
Александр Румянцев: Сам факт того, что врач назначает лечение и профилактику тогда, когда нет еще никаких проявлений заболевания, нет никаких анализов, кроме одного генетического анализа, взятого из пяточки ребенка. И совсем все иное: новые вопросы, методы лечения. Ведь нет самой болезни, нет никаких ее проявлений. никаких ее признаков. Только один генетический диагноз. И мы впервые в истории знаем, как эту еще не болезнь лечить. Практически не дать ей развиться, заявить о себе в будущем.
Уже разрешена генная терапия гемофилии. На подходе генная терапия болезни Дюшена и болезни детей-"бабочек". Это загадочное заболевание кожи - буллезный эпидермолиз. Когда от каждого, даже незначительного прикосновения кожа начинает разрушаться. У современного врача появилась ранее невозможная возможность наблюдать за здоровьем таких детей.
Время диктует. Явно не случайно только что под редакцией директора Медико-генетического научного центра имени академика Н.П. Бочкова академика Сергея Куцева вышло в свет первое в России практическое национальное руководство "Неонатальный скрининг". Шестьдесят лет прошло с того времени, когда Роберт Гатри разработал и внедрил первый тест для скрининга новорожденных. Ныне неонатальный скрининг - одно из самых значимых достижений практической медицины, позволяющее выявить новорожденных с наследственными болезнями на досимптоматической стадии заболевания и оказать им своевременную медицинскую помощь. Мне, неспециалисту, показалось чрезвычайно важным не только то, что детально, очень доступно рассматривается каждое такое заболевания, но и то, что подчеркивается значимость тех этических проблем, которые неизменно сопровождают неонатальный скрининг. Вы один из авторов руководства. И потому, Александр Григорьевич, ваш прогноз?
Александр Румянцев: Я не из разряда предсказателей. Я ученый, верящий в научный прогресс. И природа умнее и мудрее нас. Я еще врачеватель. А врачевание - это искусство. А оно абсолютно непредсказуемо. Я должен, я обязан наблюдать за пациентом, используя все современные возможности. И напомню: медицинская наука без врачевания бессмысленна. И потому: поживем - увидим. В том числе и в области генной терапии.