Лесные пожары - неизбежность, природный фактор. Особенно те, что возникают из-за гроз. Но люди приложили руку к тому, чтобы штатная проблема стала настоящей бедой. Дефицит осадков на Урале в течение трех лет привел к тому, что гореть стали даже болота, что уж говорить о заброшенных полях и отходах лесопилок. Только один серьезный пожар этого года, в Шайдурихе, вышел из леса и накинулся на дома. Все остальные, наоборот, пришли в лес с других земель.
- Мы сталкиваемся с этими проблемами от Гарей и Сосьвы до Тугулыма, Ирбита и Красноуфимска, - отметил министр природных ресурсов и экологии региона Денис Мамонтов.
Горы опилок и обрези возле лесопилок стали бикфордовым шнуром. В поселках сильный ветер перебрасывал искры от горящих куч на дома, и те вспыхивали один за другим. А ведь утилизация отходов лесопиления может быть не только полезным, но и выгодным делом! Предприятие в Уфе, например, выпускает из них древесно-стружечные плиты на экспорт, в Свердловской области налажено производства топливных гранул-пеллет и брикетов. Есть пример, когда на таких пеллетах ТЭЦ вырабатывает более 10 тысяч МВт электроэнергии.
По словам Сергея Залесова, завкафедрой лесоводства Уральского государственного лесотехнического университета, предприятия-утилизаторы должны создаваться в том числе на условиях ГЧП и с радиусом действия не более 200 километров для удобства логистики. А муниципалитеты должны оказывать поддержку бизнесу, который возьмется за это важное дело.
Когда города заволакивает дымом, мы привычно говорим: "Торф горит!"
- В 2021 году из 23 ушедших в зиму торфяных пожаров 21 дожил до весны, и в новом сезоне мы получили готовые источники природных пожаров, - рассказал и.о. директора Уральской базы авиационной охраны лесов Илья Секерин. - Прямо сейчас мы вместе с региональным минприроды проводим картирование опасных торфяников, чтобы тушить их зимой, - такой метод эффективнее и дешевле в 7-8 раз.
Профессор Залесов предлагает подойти к проблеме шире: составить реестр всех осушенных болот и принять решение по каждому, будет ли в нем в ближайшее время вестись разработка. Если да - установить шлюзы и задерживать весеннюю воду, сбрасывая ее по необходимости. В противном случае перекрыть шлюзы надолго. Таким образом потенциальные очаги долгоиграющих пожаров будут нейтрализованы.
Кто видел, с какой скоростью бежит огонь по сухой траве, не будет спорить: заброшенные поля - источник опасности. Но даже у угодий, зарасших бурьяном, есть хозяева, отвечающие за их противопожарное обустройство. Найти их и заставить действовать или хотя бы платить - одна из серьезных задач муниципальной и региональной власти. Неотвратимое и суровое наказание должно ждать и тех, кто нарушает противопожарный режим, например, проводит пал травы.
- Сарафанное радио быстро разнесет, что кто-то из соседей заплатил 2-3 тысячи рублей за поджог веток и ботвы, - считает начальник департамента лесного хозяйства по УрФО Олег Сандаков.
Профессор Залесов предложил буквально карать тех, кто жарит шашлыки в разгар ландшафтных пожаров. А доцент кафедры земельного, градостроительного и экологического права УрГЮУ Екатерина Гаевская выдвинула инициативу искать нарушителей с помощью современных систем мониторинга. По ее мнению, привлечение к уголовной и административной ответственности не освобождает от обязанности возместить ущерб.
Чего не хватает службам, которые занимаются тушением пожаров? Болотоходов, мотопомп, рукавов, насосных станций, но самое главное - людей.
Олег Сандаков приводит цифры: до принятия Лесного кодекса 2007 года в Свердловской области было 56 лесхозов и 16 тысяч лесников. Теперь осталось 30 лесхозов плюс лесопарковые лесничества Екатеринбурга, где трудится лишь 1200 человек. Даже с учетом 1000 сотрудников авиабазы, которые занимаются патрулированием, тушением и проДфилактикой лесных пожаров, численность уменьшилась в восемь раз! Если вспомнить, что зарплата лесника - чуть больше 20 тысяч рублей, удивительно, что набралось хоть столько.
В этом году неоценимую помощь профессионалам оказали добровольцы. Были случаи, когда люди брали отпуск, чтобы спасать лес, но многим отказывали из-за отсутствия опыта.
Обучение глав поселений по программе "Руководитель тушения пожаров", составление списков потенциальных волонтеров и обучение их по программе "Пожарный", создание в каждом поселке пункта сосредоточения инвентаря, включая ранцевые огнетушители, - все это жизненно необходимо. Кстати, программы обучения для добровольцев уже запустили и региональное отделение студенческого корпуса спасателей, и авиалесоохрана.
Каким будет 2024-й? Точно никто не скажет, но профессор Залесов, глядя на падение уровня грунтовых вод, обещает усыхание еловых насаждений, а значит, высокую пожарную опасность. Что касается посадок, горевших в этом году, их состояние еще предстоит оценить. Так как большая часть пожаров была верховой, часть деревьев сохранила жизнеспособность. Но лесопатологи не обследовали и 30 процентов пройденной огнем площади - слишком уж мало у нас таких специалистов.
Егор Збродов, первый заместитель директора департамента недропользования и природных ресурсов Югры:
- В 2023-м в регионе было 675 лесных пожаров, это больше, чем в прошлом году, при этом площадь, пройденная огнем, сократилась в 6,6 раза: с 440 до 65 тысяч гектаров. Этого удалось достичь за счет дополнительных мер. В частности, мы нарастили парашютную группировку до 172 человек за счет перевода части десантников в парашютисты, увеличили часы патрулирования на Ан-2. Мониторинг территории велся легкомоторными самолетами и Ан-2 с парашютистами в пропорции 50 на 50: при обнаружении возгорания люди сразу спускались на точку для тушения. Плюс закуп новой техники и оборудования за счет бюджета ХМАО, внедрение системы "Лесохранитель": 79 видеокамер в населенных пунктах. Это позволяет оперативно обнаруживать возгорания. Кроме того, мы ввели дополнительное премирование каждого работника, если пожар остановлен в первые сутки.