Очень страшная история
Взяться за сказку Гауфа приглашенному режиссеру Виктории Печерниковой предложили в самом ТЮЗе. Из длинного списка названий она выбрала "Маленького Мука", но, когда взялась изучать материал, обнаружила, что ни один из переводов этого текста на русский ее не устраивает.
- Все они адаптированы для детей трех-четырех лет. Когда берешь оригинал, понимаешь, что сказка не для них. Она не про милого маленького мальчика в туфельках, которого мы помним по советскому мультику. Там очень страшная история! Это немецкий романтизм, чувствуется сильное влияние Гофмана. Хотелось раскрыть именно автора, а не привычные для нас адаптации. Пришлось переводить текст самостоятельно, - рассказала "РГ" Печерникова.
В ее версии сохранен трагический, в общем-то, стержень биографии Мука. Карлик с огромной головой растет без матери, отец стыдится ребенка-урода и не занимается его воспитанием. После смерти обнищавшего родителя юношу фактически выгоняют из дома, обрекая на скитания. И он уходит, надев на себя отцовские шаровары и халат, которые будет потом носить до старости... Захватывающие приключения, юмор (чего стоят сцены, где Мук соревнуется с лучшим скороходом или лечит дочерей султана), справедливое возмездие - все эти ингредиенты хорошей детской сказки есть и в тексте, и в спектакле. Однако самое ценное здесь - попытка показать не просто становление личности, а становление человека, которому приходится быть изгоем.
В начале Мук - хоть и нелюбимый, но вполне беззаботный подросток. Он верит в свою удачу, не держит ни на кого зла, честно пытается найти себе подходящее дело. Пусть и по глупости тянется к тем, кто богат и знатен. А вот к финалу герой теряет не только излишнюю доверчивость, но и отчасти доброту. И его месть султану выглядит уже чем-то большим, чем просто желание проучить обидчика. Маленький Мук "наказал зло, стал мудрым, но покинул мир людей, потому что понял, что не может находиться рядом с ними, жестокость мира его сломала", - резюмирует режиссер.
Впрочем, эта грустная мораль в спектакле не педалируется. Юному зрителю оставлен простор для собственных, более жизнерадостных, интерпретаций - или для вопросов, которые нелишне задать взрослым.
Игра как праздник
Сама же постановка - прежде всего праздник театра, игры во всех смыслах. Со светом, мелодиями, куклами разных систем, забавной бутафорией, которую актерам приходится надевать на себя, превращаясь в пальмы и башенки. Игры со зрителем, в которой сквозит и самоирония (мол, "ну какой без этого ТЮЗ?"). Одни сцены рождаются из теней, как видения в колечках кальянного дыма. В других действие разворачивается словно бы в ящике кукольника: под потолком появляются руки неведомого мастера, и живые персонажи сами выглядят марионетками. Есть эпизод, где кукла сама водит актера...
Костюмы и декорации решены в усредненном восточном стиле - это тоже часть игры, без претензий на историческую реконструкцию, но с большим вниманием к деталям (художник - Ксения Кочубей). Скажем, платья-балахоны и тюрбаны похожи на настоящие по форме, однако их яркие цвета - явная условность.
- Мы допустили, что разговор купцов происходит в то же время, когда написана сказка, то есть в 1826 году, - объяснила Печерникова. - Ориентализм тогда был в моде: Наполеон привез из египетского похода всякие древние артефакты, европейцы открыли для себя пирамиды и сфинксов, стали писать восточные сказки... Если купцу, который ведет рассказ, 30-40 лет, а Маленького Мука он встретил в свои 10, то на дворе у них был конец XVIII века. Эпоха, когда процветала Османская империя. Исламский оттоманский мир... Источников тут - масса: и иллюстрации к "Тысяче и одной ночи", и старинные картинки, и жестовая система, которая в Турции до сих пор существует, и музыка - турецкая, молдавская, балканская. В двух сценах звучат македонские мелодии. Смертная утешная колыбельная, под которую Мук рождается и умирает (текст, как и в аналогичных славянских песнях, такой страшный, что его лучше не переводить), взята из сериала "Османская империя".
Актеры беспрестанно скользят из одного образа в другой. Признаются: сложно не только переодеваться в таком темпе и орудовать громоздким реквизитом, но и контролировать смену характеров, держа в уме, "кто я, где и что здесь делаю". Время от времени они выходят из роли, раскланиваясь после удачных выходов и подчеркивая тем самым театральность происходящего.
Принцип матрешки
Маленького Мука - в спектакле Печерниковой его воплощают куклы - по очереди играет почти весь состав.
- Хотелось уйти от бытового восприятия, чтобы артист не изображал уродца ростом метр 20 с огромной головой. Ведь живому человеку на сцене сразу начинаешь сопереживать. Нам было важно не сосредотачиваться на внешности, а посмотреть, что внутри у этого человечка - внешне страшного, но доброго, честного и доверчивого. Кукол карлика водят все мужчины, занятые в спектакле, кроме Олега Столповского (он играет близких по сути персонажей - Отца и Султана). Девушки берут Мука только в сцене рождения и в момент, когда он пытается покончить с собой. Это неслучайно: женщины и в восточной, и в русской традиции отвечают за появление на свет и за уход из жизни, - пояснила Виктория Печерникова.
"Театр в театре", принцип матрешки, работает и на уровне сюжета. Историю Мука предваряют два пролога, оба взяты непосредственно у Гауфа. Дело в том, что сказка - часть занимательного альманаха (куда также входит, к примеру, "Калиф-аист"), составленного для детей барона, в семье которого он служил учителем. Там есть рамочная история о том, как купцы шли караваном по пустыне и коротали время, слушая диковинные рассказы, и есть предисловие о том, как Сказку перестали пускать к детям.
Несмотря на старомодную форму, режиссер решила сохранить и то и другое зачало, причем подать их довольно-таки неспешно. Одетая в нежно-голубое платье Сказка беседует со своей матерью Фантазией, а затем, водрузив на голову стопку книг, тайно прокрадывается на страницы поучительного альманаха. Сложное слово, во времена Гауфа не нуждавшееся в расшифровке, воронежцы неоднократно обыгрывают, представляя этаких "аль-монахов" - строгих человечков в длинных черных одеяниях. Забавных придумок в прологе масса. Правда, темп, в котором стартует воронежский спектакль, может стать проблемой для юных непосед. Но медленный обстоятельный рассказ - сознательный выбор постановщиков.
- Сейчас детям сложно слушать истории - им сразу картинку подавай. Мы хотим увлечь зрителя именно рассказыванием, передавая авторский текст от одного персонажа к другому, - подчеркнула Печерникова. - Возрастной ценз спектакля - 6+, но я бы рекомендовала приводить детей с восьми лет. Иначе им будет скучно, страшно, малыши будут плакать. Им может понравиться зрелище, но в содержании они многого не поймут. Идеальный зритель для "Маленького Мука" - младшие школьники, 8-12 лет. Все же у них мышление уже не такое, как у ребят из старшей группы детского сада. До спектакля можно познакомить ребенка с сюжетом сказки или хотя бы объяснить основные моменты - например, кого называют карликом.