Михаил, история картины "Папаша в бегах" началась много лет назад с большого желания небольшой группы активистов создать и развить свою киноиндустрию в Тюмени - регионе, где до этого кино толком и не было: ни своей киношколы, ни киностудии, ни производственной базы.
Михаил Тройник: Именно этим в первую очередь меня и заинтересовал проект Алексея Южакова. Это всегда подкупает - когда ты видишь перед собой человека, который заряжен огромным желанием реализовать задуманное. А здесь была целая тюменская команда, от которой шла такая невероятная пробивная энергия, что мне сразу захотелось стать ее частью.
Я знаю, что до работы над "Папашей в бегах" ребята снимали какие-то свадьбы, рекламные ролики. Но в какой-то момент сложилась команда единомышленников, которых не скрепляет никакая внешняя сила в виде стоящих над ними организации. Только любовь. У меня был такой опыт, когда создавал лабораторию индустриальной драмы "Театр Труда". Так что я знаю, как это трудно - удержать команду, когда все держится только на любви, на дружбе - и не рассориться, не завязать все в сложный узел взаимоотношений. А у тюменцев это получилось.
Да, режиссер в соцсетях признался, что с первой до последней смены ему хотелось обнимать каждого, кто его окружал и за это он им безумно благодарен.
Михаил Тройник: И это тем более круто, что в кино и коллектив больше, и риски значительнее, чем в студийном театре, так что поводов для конфликтов достаточно. Я был, честно говоря, поражен их сплоченностью.
И вообще, у меня было ощущение, что вся Тюмень принимала участие в съемках. Я, конечно, образно говорю, но нам реально очень много людей помогало - и администрация, и массовка, и просто знакомые. Например, художником по костюмам стал парень, у которого свое ателье в городе. Нам дали вертолет (и кстати, мне впервые удалось полетать на этой машине) и предоставили для съемок пять вагонов - в которых мы ездили туда и обратно, пока шла работа. Конечно, для Тюмени это событие - свой первый фильм. И я рад, что причастен к нему.
История про парня, который сбежал "на вахту", потому что боится стать отцом, могла произойти где угодно. Но сеттинг - Тюменский край, по которому путешествуют герои - добавил краски их приключениям.
Михаил Тройник: Это точно! Я очень обрадовался, когда у меня появилась возможность пожить в Тюмени несколько месяцев, пока шли съемки. Признаюсь, я ожидал увидеть что-то другое. Это трудно объяснить словами, но мне представлялось, что я приеду туда и сразу прочувствую "да, это исконно сибирский город".
Ну, конечно же, срабатывает стереотип: снег, мороз, суровые сибиряки в валенках, на медведя в тайгу ходят с голыми руками…
Михаил Тройник: А оказалось, что Тюмень - очень прогрессивный город. Светлый, уютный. И люди в нем спокойные, расслабленные в хорошем смысле слова. И в то же время обладающие энергией творчества, эксперимента, у них словно нет боязни риска. Но все же настоящая Сибирь - это природа, и она там, конечно, сумасшедшей красоты.
В фильме есть эпизод, когда ваш герой учит подростка разжигать костер в лесу. И хоть авторы комедии не заостряли на этом внимание, тем не менее это же проблема, когда цифровое поколение без гаджетов в условиях дикой природы не выживет.
Михаил Тройник: Но на самом деле, как ни парадоксально, не я, а именно мой 13-летний партнер, Ярослав (Могильников - прим.ред.), который родом из какого-то маленького местечка под Пермью, с природой "на ты". Ярик вообще молодец, круто со всем справлялся. Он выносливый, по-своему мудрый, но при этом тонкий парень…
Вы вообще много ездите по стране?
Михаил Тройник: Не скажу, что много, к сожалению. Одно время с гастролями ездил - помню, как со спектаклем "Большая руда" побывал и в Норильске, и в Оленегорске - там я, кстати, увидел настоящий горный карьер. Как турист пару раз ездил на Алтай, однажды даже доехал до границы Монголии, я был очень впечатлен увиденным. А когда году в 2015 репетировали "Кому на Руси жить хорошо", ездили в Ярославскую область и это было странно и удивительно - открывать незнакомые места на своей собственной малой родине. И вспоминаю рассказы ребят из творческой мастерской Дмитрия Брусникина (царство ему небесное), которые, готовясь к спектаклю "Транссиб", отправились в двухнедельную поездку на поезде "Москва - Владивосток". Они интервьюировали встречавшихся им на пути пассажиров и это был крутой опыт.
Уже много лет говорят о "феномене якутского кино". Как думаете - было бы неплохо, если бы существовал "региональный кинематограф"?
Михаил Тройник: Мне кажется, да. Мы действительно мало знаем про страну, в которой сейчас живем. Про регионы, даже которые под боком. Мы уже открыли для себя Якутию - через ее авторское, шаманское кино. И было бы здорово, если бы в регионах существовали свои студии, которые снимали бы пусть не по 20 фильмов в год, но по два или три. И мы бы узнавали что-то новое и про природу, и про города, и про субкультуру, и про людей, живущих там. И тогда не было бы этих стереотипов про ядреного "тюменского мужика".
"Папаша в бегах" - с одной стороны комедия, а с другой - фильм о взрослении. Но взрослении уже взрослого человека.
Михаил Тройник: Да, эта тема позднего взросления витает в воздухе. Почему так случилось с Анатолием - трудно сказать. В фильме не дается четкого ответа. И на фестивале в Екатеринбурге "Одна шестая" мне была такая обратная связь: в чем причина слабости моего героя. Можем только интуитивно догадываться.
Но Анатолий достаточно типичный образ.
Михаил Тройник: А если обобщать, то, может все дело в том, что не было принято об этом говорить? Про то, что мужчина тоже может быть слабым. Про травмы, которые сидят в нас глубоко и которые мы прикрываем или точнее, подменяем, своей значимостью, будто бы важными делами. Проще сказать, что у тебя командировка и сделать вид, что ты очень нужный на работе человек, чем остаться дома и принять на себя ответственность. Когда не был связан с отцовством, и вдруг в одну секунду с этим сталкиваешься - это нелегко принять. Конечно, я вспоминал своего отца в те времена, когда сам был подростком, пытался осмыслить, все ли я понял от него, все ли он смог мне объяснить. Так что "Папаша в бегах" - это попытка проговорить некоторые мужские страхи, но как бы вскользь, в легком жанре.
Последние два-три года вы - нарасхват. И сейчас начали сниматься в "первом в мире художественном фильме про баню" "В Баню!".
Михаил Тройник: На этот раз я играю прораба Ивана Плотникова. Если по поводу моего героя в фильме "Папаша в бегах" можно фантазировать, почему он такой слабый, почему бежит от ответственности - из-за страха, детской травмы, еще какого-то психологического слома, то прораб Плотников - просто от природы добрый человек. Чудаковатый, скромный, даже кроткий. И он находится в трудных социальных обстоятельствах, пока не оказывается, совершенно случайно, на чемпионате России по бане.
Режиссер фильма "В баню" Никита Владимиров ("Бабки", "Каникулы строгого режима", "Я на перемотке") банный фанат и по собственному признанию в каждом городе, где бывает, обязательно посещает какую-нибудь местную парилку. Как у вас с этим дело?
Михаил Тройник: Нет, я точно не фанат. Но все не так просто. В деревне, где в детстве проводил лето, я любил париться в дедушкиной бане. Она была маленькой, очень простой, не из сибирского кедра, как сейчас предпочитают ценители пара. Но она была для меня родной, и теперь я не могу нигде найти ей аналога, все бани кажутся как будто искусственными. По ощущениям это похоже на разницу между едой в столовой и домашней. А потом, если честно, я не очень понимаю всех этих перегревов, споров, кто пересидит в 120-градусной жаре.
Может, еще втянетесь после съемок у Владимирова.
Михаил Тройник: Не знаю. Но вот сегодня ходил на мастер-класс. Постигал, что такое "неподвижный пар", "посадить воду", всякие там техники парения веником - поглаживание, опахивание, растяжка. Все эти "двойки", "тройки", "четверки"… Вот вы смеетесь, а это целая наука, оказывается.
В "Театре Труда" в спектакле "Большая руда" вы играли рабочего, отправившегося на Курскую магнитную аномалию, ваш "папаша в бегах" - вахтовик, в фильме Владимирова играете банщика...
Михаил Тройник: Да, все такие приземленные, "бытовые" что ли профессии. Знаете, школьником я подрабатывал на производстве у отца в родном Рыбинске. Так что я через это прошел. Да и потом учился в Бауманке, на факультете специального машиностроения.
На самом деле я хотела спросить про другое. Если рассматривать кино еще и как познание другой профессии, "азы" какого дела вы бы хотели узнать на съемочной площадке?
Михаил Тройник: Мне интересно познавать какие-то разные опыты. И в этом смысле, кстати, при подготовке к роли шахматиста в драме Алексея Сидорова "Чемпион мира" про матч между Виктором Корчным и Анатолием Карповым, я много узнал про устройство мира шахмат. Про то, как там очень важны мелочи, нюансы - мимика, реакции во время игры. Если ты не оттуда, это все практически не уловить…
… А если думать о чем-то еще… То, пожалуй, мне бы хотелось сыграть скульптора. Мне они представляются людьми с руками, сильными, огрубевшими от обращения с глиной, камнем, и в то же время творящими искусство. В этом есть цепляющее меня сочетание мощности и тонкости, я люблю парадоксальные проявления.
Михаил Тройник родился 24 марта 1988 года в Рыбинске. Окончил Школу-студию МХАТ, курс Константина Райкина. В его фильмографии свыше сорока ролей, в том числе в фильмах и сериалах: "Чики", "Цой", "Иванько", "Хандра", "Верность", "Библиотекарь", "Вызов", "Первый класс", "Правда".