Необычно яростные нападки фестивальных критиков, как и следовало ожидать, продиктованы более конъюнктурой, чем реальным качеством картины. Это далеко не лучший фильм автора "Пианиста", но и не худшее кино всех времен и народов. Это впечатляющий, не вполне пристойный жест прощания 90-летнего художника, адресованный его неказистым современникам.
Здесь, конечно, есть сдвиг по времени. По справедливости, фильму нужно было явиться на свет где-нибудь в начале "нулевых", когда смешные волнения, связанные с "проблемой-2000" (Y2K) и грядущим концом света, были еще свежи в сознании масс. Был бы более метким и сатирический залп, выпаленный ожесточившимся от преследований изгнанником. И не было бы ощущения вторичности по отношению к недавно прошумевшему, похожему по фактуре "Треугольнику печали" Эстлунда. Сейчас фильм кажется сильно припоздавшим, старорежимным и по теме, и по характеру сарказма. Вопрос о мере вкуса оставим в стороне: в запале чего только не сморозишь!
А это - запал. Мастер отвешивает отринувшему его миру хорошую затрещину, не очень разбирая, изящен ли жест. Но это по-прежнему большой мастер, и первая треть картины завораживает точностью режиссуры и актерства, во всем виден почерк высокого профи.
Среди альпийских вершин утопает в рождественских снегах роскошный "Палас-отель" (он реально существует и в свое время породил в голове режиссера идею снять здесь что-то подобное). Управляющий отелем Хансуэли (непроницаемый Оливер Мазуччи) готовит торжественную встречу нового тысячелетия, пытаясь лавировать между состоятельными гостями с их вздорными капризами - и персоналом, вынужденным все это, улыбаясь, терпеть. Понемногу стекаются гости: истеричная Маркиза со своим чихуахуа, которого кормит черной икрой (Фанни Ардан), постаревший порноактер Бонго (Лука Барбарески), знаменитый пластический хирург доктор Лима, успевший многих дам изуродовать своим скальпелем (Джоакин де Альмейда), самоуверенный делец типа "из грязи в князи" Билл Краш (Микки Рурк в парике Дональда Трампа), миллиардер Артур Уильям Даллас III (Джон Клиз) с молодой толстухой-женой (Бронвин Джеймс), наглая компания русских бандитов с гвалтливыми телками и чемоданами, полными налички (пестрая команда наших актеров во главе с Александром Петровым)…
Все происходящее пока напоминает типичный "ресторанный фильм", где наш любопытный взгляд прикован к технологии процесса - к кухне, где дым коромыслом, к ресепшн, где поминутно решают не имеющие решения задачи, к ритуалу размещения взыскательных гостей по разнокалиберным номерам и возникающим от этого скандалам… Здесь Полански еще как бы разминается перед главным блюдом своего не слишком разнообразного меню и снимает все это как бы традиционно, с легкой ухмылкой, но без шоковой терапии.
Где-то во второй трети действа все срывается с катушек. Чихуахуа накакает на постель Маркизы, опрокинув ее в обморок, сладострастный миллиардер подарит жене живого пингвина и помрет в момент высшего счастья, русские бандиты, выслушав по телевизору прощальную речь Ельцина, будут прямо на новогоднем вечере делить с послом награбленную валюту, труп будет любоваться фейерверком, дельцу Крашу на голову свалится его незаконный сынок с семейством из Ческе Будеёвиц, и все завершится любовной сценой похотливой маркизовой собачки с растерянным пингвином. Перечисляя лишь немногие из событий фильма, я не спойлерами злоупотребляю, а предупреждаю нервных: будет весьма и весьма мерзко. Причем не из-за натурализма даже, а, скорее, от зрелища раздухарившегося автора, столько шедевров нам подарившего, а теперь бестолково раздающего зуботычины без определенного адреса, кому ни попадя. Исключительно от раздраженности этим гнусным миром. В фильме нет авторской идеи, плевок презрения становится самоцелью.
Хотя нет, есть пародия на позитив и надежду. Она абсолютно совпадает с наивными надеждами соцреализма: положительный герой фильма - страдающий, но не пораженный тленом пролетариат. Горничные, вынужденные убирать собачье дерьмо. Повара, третируемые начальством и готовые к протестам. Празднуя Новый год у себя в подсобке, они поют Интернационал, что автор подает уже без омерзения.
Но раздражение, жажда страшной мести берут свое, и социальный мотив, едва проклюнувшись, тут же сбивается сценами с нищими "родственниками" толстосума из Ческе Будеёвиц - они, конечно, вызывают сочувствие, но выглядят ничуть не менее безнадежными идиотами.
Фильм озадачивает прямолинейностью решений, их плоскостностью и однозначностью, в какие-то моменты снижаясь до уровня антибуржуазных карикатур советского "Крокодила". В нашем прокате не обошлось без конъюнктурных купюр, но не думаю, что утраченные кадры что-то изменят в общем ощущении кинофельетона, растянутого до полного метража.
Судьба Романа Полански трагична: фантастически одаренный мастер, он пережил эмиграцию, сумел начать вторую, еще более блистательную жизнь, на самом пике славы серьезно оступился и весь свой оставшийся век был гоним и травим. Уже простила насильника его жертва, уже звали обвинителей к чувству меры крупнейшие мастера культуры, но феминистки - сила без разума, и они будут встречать улюлюканьем любое движение провинившегося. Так что мои симпатии - на стороне затравленного художника. Но есть правило, еще ни разу не опровергнутое практикой: раздражение, обида, ответная злость всегда снижают, если не уничтожают, художественное качество произведения. Фильм "Дворец" - еще одно тому свидетельство. Его обязательно нужно смотреть, потому что это Полански. Но и определенная доза горечи, думаю, вам гарантирована.