Режиссер постановки Виктор Крамер - и это говорит о многом: он известен как мастер больших и эффектных шоу, создатель волшебных сценических миров. И в "Пигмалионе" он ничуть не изменил себе.
Спектакль еще не начался - а вокруг зрителей уже выросли прямо из сцены огромные раструбы фонографов. Намек такой: главный герой Генри Хиггинс - профессор фонетики, занимается звучанием и звуковым строем речи. Так что настраиваться надо сразу: не просто смотреть спектакль, но и внимательней слушать.
Когда занавес поднят, оказывается, что такими вот граммофончиками усеяно все сценическое пространство. Даже комната матери профессора, миссис Хиггинс, уместилась во внушительном - но чрезвычайно сюрреалистичном - рупоре, где кресла, картины, подушечки сказочно витают где-то над головами, а героям все время нужно балансировать.
- Раструб - это своего рода попытка сканировать человека, его образ и душу, - поясняет режиссер. - Генри Хиггинс, подобно Пигмалиону из легенды, творит свою Галатею: он записывает, диагностирует Элизу Дулиттл, чтобы на основе собранного материала создать совершенно нового человека.
Элиза, как все помнят, в пьесе - простая уличная цветочница из лондонских трущоб. Хиггинс спорит со своим приятелем, полковником Пикерингом, что за полгода обучит ее так, что на светском приеме все примут ее за герцогиню.
Так все и случится - сцена раута, экзамена для героини, решена в спектакле необыкновенно: Элиза в летящем белом платье исполняет почти цирковой номер, описывая невероятные круги - то ввысь, то почти касаясь пола. Законы притяжения, кажется, не работают, но на самом деле это платформа-матрешка не дает актрисе упасть (хотя, чтобы приноровиться к ней, понадобилась большая подготовка).
Конечно, этот завораживающий танец сопровождают восхищенные мужские голоса - они звучат отовсюду.
Радует, что масштабное и яркое действо не "перекричало" актерские работы. Сергей Чонишвили в роли Хиггинса удивительно органичен - и знаменитые дикция и голос артиста ни на секунду не дают усомниться, что перед нами действительно профессор фонетики. Миссис Хиггинс в исполнении Алены Яковлевой очаровывает не только фееричными костюмами, но и неожиданной смесью истинно английской чопорности с хулиганством и задором. Элиза Дулиттл у Ангелины Стречиной - преобразившись, выглядит смелой и уверенной в своей неотразимости. Но это только видимость - за ней таятся страхи и растерянность. Ведь жизнь, против ее воли, настолько круто повернулась, что она сама не понимает: готова ли она к этим переменам, как ей дальше быть?
- Когда меня спросили, что хочу поставить, я ответил - что-то о любви, - говорит режиссер. - Я считаю, что "Пигмалион" именно о ней, о любви. Это история человека, который вопреки своим жизненным правилам сотворил то, что его сделало самого рабом. Он и борется со своим чувством к Элизе - но и хочет его. Это "перетягивание", мне кажется, и является сутью спектакля. Это актуально всегда.
На злобу дня в спектакле - и тема языка. В оригинале пьесы Элиза говорит на "кокни" - вульгарном лондонском просторечии. Для новой постановки создатели долго и кропотливо собирали "словарь современной Элизы" - подслушивали модные словечки на улицах, спрашивали у своих детей, знакомых.
В итоге героиня говорит на сегодняшнем молодежном сленге: тут и "сорян", и "краш"… Проще говоря, в ее словаре все, что не вошло в словарь Даля, но вошло в нашу жизнь. Получается комично, хотя иногда воспринимается с трудом, словно надо преодолеть барьер. О том же говорят сами артисты:
- Мне сложно использовать такую речь на сцене. Присваивать эти слова было одной из самых сложных задач, - призналась Ангелина Стречина.
Словом, спектакль - удачный повод посмеяться и задуматься. И насладиться, разумеется, еще одной из вечных историй любви.