- Он выдерживает нагрузку в 100 килограмм. Так что и тяжесть поднять, и раненого перетащить для меня не проблема. Спокойно хожу, бегаю, приседаю. - Рашпиль демонстрирует превосходную физическую форму и излучает оптимизм, которому позавидует и здоровый человек с руками и ногами.
Пластиковая мина
После медучилища Рашпиль успел поработать на "скорой", в ожоговом и рентгеновском отделениях, в отделении гемодиализа, а когда началась СВО, медик решил, что его знания и навыки пригодятся на передовой. Они и пригодились: Рашпиль спас немало сослуживцев, но в марте 2023 года во время эвакуации очередного раненого серьезно пострадал сам.
- Трое ребят подорвались на минном поле. Двоих мы вытащили вместе с сапером, третьему я успел оказать помощь, зажгутовал, перебинтовал. Мы положили его на носилки, начали поднимать, я наступил под носилки, и тут - бум! Подорвался в общем. Раненого сбросило с носилок. Хорошо, что он от этого взрыва практически не пострадал. А мне кричат, что я - "триста". Я же стою, ничего не понимаю, вспоминает Рашпиль.
В первый момент в состоянии шока он даже ответил по рации, что его просто оглушило и с ним все в порядке. Что все не в порядке, стало ясно, только когда Рашпиль потерял равновесие и упал.
- Как оказалось, я стоял на одной ноге, второй уже не было почти до колена. Чтобы остановить кровотечение, нужно было срочно жгутоваться. Я достаю жгут и понимаю, что на левой руке на коже болтается срезанный палец. Зажимаю жгут между пальцами, перетягиваю травмированную ногу под коленом и под пахом. И осознаю, что один глаз ничего не видит - его задело осколком, и лоб пробит. Но сам забинтовал себе и палец, и глаз, и лоб. Вколол обезболивающее, - рассказывает Рашпиль.
Помощь пришла только через 40 минут: саперам пришлось потратить время на тщательное изучение минного поля, чтобы избежать новых жертв. Только после этого группа эвакуации смогла вынести и Рашпиля, и пострадавшего вместе с ним сапера, и раненого бойца. Позднее выяснилось, что противник использовал коварные пластиковые и начиненные стеклом мины, которые трудно обнаружить саперам и которые рассчитаны не на то, чтобы убить, а чтобы покалечить как можно больше людей. Они устанавливаются с особым расчетом: сначала поразить зашедших на минное поле бойцов, а затем - саперов, эвакуационную группу и медиков. Сейчас в госпитали попадет немало пострадавших от таких мин.
Уроки ходьбы
Но все это Рашпиль узнал потом. Его уже без сознания доставили в Луганск. Там он ненадолго пришел в себя, сообщил свой позывной и снова потерял сознание. Из-за сильного ушиба грудной клетки при взрыве пришлось использовать аппарат ИВЛ и эвакуировать раненого сначала в Ростов, затем в Санкт-Петербург. Потом была операция, лечение, реабилитация, центр протезирования...
О случившемся Рашпиль рассказывает спокойно, как о чем-то малозначительном. И это удивительнее всего.
- Насколько сложно было психологически принять тот факт, что вы лишились ноги? - осторожно спрашиваю я.
- Наверное, мне это далось проще, чем другим, потому что я медик и многое повидал. И в реанимации, и в ожоговом отделении, и в зоне СВО. Я видел жуткие травмы, ампутации. Возможно, поэтому не стал сильно зацикливаться на том, что случилось со мной, а довольно быстро встал на ноги. Я научился ходить на протезе. Единственная проблема - требовалось время, чтобы сформировалась культя, под которую подбирали гильзу протеза. Я вел довольно активный образ жизни, много ходил, играл с детьми, и размер культи быстро менялся, поэтому пришлось поменять пять гильз. Зато теперь мой протез как влитой. Я его даже не замечаю.
Папа терминатор
- Но для многих потерять ногу - это трагедия, после которой не все приходят в себя.
- Да, это так, - говорит Рашпиль. - Мне поначалу тоже звонили специалисты социальных служб и деликатно интересовались, все ли у меня в порядке с психологическим состоянием, не требуется ли помощь. Я отвечал, как есть, - все хорошо, живу нормальной, полноценной и счастливой жизнью. А как иначе? У меня четверо детей. Какой я им покажу пример, если буду сидеть дома, жаловаться, что ничего не могу, просить: подайте то, сделайте это. Нет, я все делаю сам и инвалидом себя не чувствую. И в семье нормально отнеслись к случившемуся. Жена у меня тоже медик, все понимает. И дети молодцы. Даже гордятся, хвастаются перед друзьями: наш папа Терминатор.
Рашпиля ждали в больнице на гражданке, но он снова отправился на СВО. Свою мотивацию объясняет двумя причинами. Во-первых, на передовой осталось много друзей, которых не хочется бросать. А во- вторых...
- Я для себя решил, что больше пользы принесу не на гражданке, а здесь, - Рашпиль кивает на стойки с медикаментами, которыми уставлен медпункт. - Здесь я спасу ребят, которые смогут вернуться домой к своим семьям, женам и детям. И, кстати, мой пример многим помогает не пасть духом. Бойцы видят, что я на протезе не унываю и живу полноценной жизнью, и понимают, что и их жизнь не закончилась после тяжелого ранения. А уже после СВО я вернусь на свою обычную работу, - говорит Рашпиль.
Кстати, по его словам, приобретенный в боевых условиях опыт и навыки здорово пригодятся на гражданке.
- Бывает, медик в больнице теряется при виде тяжелых травм или делает свою работу не спеша. А здесь так нельзя, и к этому "нельзя" привыкаешь. Мозг и мышечная память потом помогают выполнять все необходимые действия быстро, четко, практически на автомате, - объясняет Рашпиль.
Фельдшер штурмовиков обратился через газету к бойцам, потерявшим, как и он сам, ногу или руку: "Нельзя унывать! Больше позитива и жизнелюбия. Нам дана только одна жизнь, и ее надо прожить достойно. Нужно любить родных и близких, двигаться вперед. Быть оптимистами и верить в свое будущее".