Ответ на этот вопрос ищут и создатели фестиваля современного искусства "Аланика", который пройдет в этом году в 17-й раз. Его тема, предложенная организаторами (а это ГМИИ им. А.С. Пушкина и его Северо-Кавказский филиал во Владикавказе) и куратором Александром Дашевским, - "День за днем меняя вечность". Фестиваль откроется осенью, заявки художников уже принимаются.
"Аланика" - фестиваль современного искусства со славной историей. Начавшись как пленэр в горах близ Владикавказа в 2007 году, он за 17 лет вырос в серьезный международный проект, в котором в разные годы участвовали художники из 22 стран. А последние два года и сам фестиваль начал расширять границы, отправившись в музеи Дагестана, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Осетии, Чечни.
Отчасти эта идея перекликается с замыслом известного фестиваля в Петербурге "Современное искусство в традиционном музее". Но парадокс в том, что традиционный музей, в сущности, детище современности. Даже Эрмитаж был открыт для посетителей только в 1852 году. Пушкинскому музею немногим больше ста десяти лет. По меркам кавказских долгожителей - вполне соизмеримо со временем человеческой жизни. Музеи же на Кавказе - и того моложе. И здесь они рождались не из царских коллекций, а из усилий частных людей, которые порой жизнь клали, чтобы сохранить память о прошлом, истории людей, которые здесь жили, археологические находки и работы местных мастеров.
Вообще-то возникновение почти каждого музея (по крайней мере из участников "Аланики" этого года), отдельная невероятная история. Чего только стоит история первого музея на Северном Кавказе в Темир-Хан-Шуре (так в старину звался нынешний Буйнакск). Своим появлением музей обязан полковому врачу Ивану Семеновичу Костемеревскому и военному губернатору города Сигизмунду Викторовичу Вольскому.
Костемеревский был врачом, писателем, а также историком и этнографом. Почти как Чехов. Только жил раньше. Он служил по военному ведомству, в основном на Кавказе. Открыл первую школу "фельдшерских учеников" при Дагестанском конном полку, а потом и маленькую школу для "детей и братьев всадников", где обучал русской грамоте. Иван Семенович, живший более чем скромно, завещал все свои накопления учебным заведениям города, в частности, на учреждение в Темир-Хан-Шуре ремесленного училища, женской гимназии, бесплатных народных школ в Порт-Петровске и Темир-Хан-Шуре и на учреждение стипендий в реальном училище. И еще 2779 рублей (немалая сумма в 1891 году) - "на поддержку кустарных производств в Дагестане посредством образования музея". Деньги лежали в банке почти 20 лет, пока губернатор Сигизмунд Вольский не создал комитет по организации музея. В мае 1913 года в двух комнатах генерал-губернаторского дома в Темир-Хан-Шуре был открыт "Дагестанский кустарный музей им. И.С. Костемеревского".
Сегодня музей в Буйнакске - одна из жемчужин Дагестана. Он, кстати, сейчас располагается в здании первого оперного театра на Северном Кавказе, опять-таки построенного благодаря частному лицу - страстному меломану, промышленнику Хизри Гаджиеву. За образец было взято здание Венской оперы. А чудесную модель этого театра уже в советское время делал Имангазали Исаков, правнук того самого Хаджи-Мурата, о котором написал Толстой.
Для восьми музеев, ставших участниками "Аланики" в этом году, "гений места" не пустой звук. Например, в Музее истории Владикавказа можно увидеть типографию газеты "Терек" начала ХХ века. Здесь расскажут про кирпичный завод семьи "русских немцев" Штейнгелей, главных акционеров Ростово-Владикавказской железной дороги и создателей в городе водопровода. И, конечно, покажут маршрут, по которому Пушкин въезжал в здешнюю крепость во время путешествия в Арзрум в 1829 году.
В мемориальных музеях "гений места" связан с памятью о людях, оставивших по себе добрую память. А среди них есть замечательные личности. Например, Ислам-бий Пашаевич Крымшамхалов, благодаря которому Теберда стала курортной зоной. Его дом-музей находится там же, в Теберде. Он был дружен с Николаем Александровичем Ярошенко, как и Ярошенко, интересовался учением графа Толстого. Если Толстой создавал книги для крестьянских детей, то Крымшамхалов разрабатывал азбуку карачаевского языка с применением латинского алфавита. Потомок древнего рода, чей прадед был среди представителей семей, подписавших мирный договор Карачая с Россией в 1828 году, этот поэт и художник стал настоящим просветителем. Он был человеком нескольких культур - исламской, русской, карачаевской и балкарской. Его размышления о поиске общего культурного кода разных народов и сегодня выглядят актуальными.
Просвещение - одно из ключевых слов для "Аланики" 2024 года. Хотя бы потому, что герои, о которых рассказывают восемь музеев, участников фестиваля, с просвещением народа связывали надежды на улучшение его жизни. Это касается и поэта Блашка Гуржибекова, чей дом-музей в станице Ново-Осетинской только создается. И красавицы Марии Вилинской-Маркович, которую назовут "русской Жорж Санд" из-за ее псевдонима Марко Вовчок. Это ее произведения вошли в хрестоматии детской литературы Украины, России, Франции. А "Таинственный остров" и "20 тысяч лье под водой" Жюля Верна мы до сих пор читаем в ее переводах. Могила Марко Вовчок - в Нальчике. Ее дом стал музеем в 1921 году. Это один из старейших музеев на Северном Кавказе.
Образовательная миссия, конечно, одна из главных для университетского музея во Владикавказе. Точнее, музея Горского государственного аграрного университета. Обладающий богатыми геологическими, палеонтологическими, зоологическими коллекциями, музей тоже стал участником фестиваля. Университет во Владикавказе был создан в 1918 году. Кстати, при прямой поддержке Ленина. Труды ученых, стоявших у его истоков, составляют гордость отечественной науки.
Но просвещение важное для фестиваля понятие еще и потому, что делает возможным поиск языка культуры понимания друг друга. Такой поиск - вещь вовсе не очевидная. Музеи способны создать пространство встречи людей, их историй, искусства, разных культур. Так что "гений места" еще и гений встречи. Именно в небольших музеях, которые про то, чтобы "остановиться, оглянуться", поставить время на паузу, есть шанс расслышать шепот других времен и народов, соотнести их со своим опытом.
И да, проводник тут всегда кстати. Таким проводником может стать современное искусство. А может и свидетель прошлого, создатель музея, как в селе Надтеречное, где в доме-музее Арби Мамакаева о поэте и драматурге рассказывает его сын Эдуард. Стихи Арби Мамакаева в конце 1930-х переводил на русский Арсений Тарковский, его пьесы ставил Александр Галич. Арби Мамакаев, которого друзья звали "чеченским Есениным", в свою очередь, переводил стихи русских поэтов на язык вайнахов. Когда после 14 лет тюрем, лагерей, ссылки поэт вернется домой, он скажет, что для него "из заветных тем… осталось только три: Родина, поэзия и сын". Они оказались опорой и для создания музея.