- Владимир, ваш фильм "Непослушники" возглавил прокат. На пресс-показе "Непослушника-2" я видела, как вы стояли у входа в зал. Нервно отпускать свое кино в большое плавание?
- Да, это всегда очень нервно. Поэтому все мои фильмы делятся на те, которые я смотрю на показах в зале, и те, которые не смотрю. "Непослушника" я смотрел, потому что это комедия, и мне было интересно, как на нее реагируют: работают шутки или нет. А свое авторское кино я, как правило не смотрю, потому что оно всегда очень личное, и мне немного стыдно. Или, точнее, неловко.
- Вы говорите "авторское кино", зрительское… Проводите между ними водораздел?
- Стараюсь так не делать, но критики с этим справляются без меня. Плюс есть еще критерий по количеству копий (у меня были проекты и на 4000 копий, и на 40). И, грубо говоря, те картины, которые выходят в широкий прокат - зрительские. Так что водораздел "прокладывается" по этому признаку.
- А когда вы снимаете зрительское кино, приходится как-то лавировать, идти на компромисс? Я знаю нескольких режиссеров, которые уверены, что там, где начинается компромисс - искусство заканчивается…
- Я считаю, что без компромисса в нашей профессии невозможно - и не важно, авторское кино ты снимаешь или зрительское. Хотя, возможно, если бы был неограниченный бюджет, то…
- Владимир, тогда давайте сделаем шаг в сторону фильма "Мужчина и женщина". Новеллы в картине обрамлены короткими документальными вставками: парни и девушки, мужчины и женщины рассказывают перед камерой за что они полюбили друг друга и почему живут вместе. Может, такое решение - знак того, что вы хотели бы заняться документалистикой?
- Если честно, я бы не хотел. Я считаю, что документалистика - более сложная, более тяжелая и более ответственная в моральном плане вещь, чем кино игровое. Потому что она связана с вторжением в личное пространство человека. А я не готов к такому.
- А что объединяет новеллы? О чем они?
- Об одиночестве.
- Но в финале у вас новелла о детях (история "правильной" школьницы, нашедшей путь к сердцу хулигана-одноклассника, который постоянно ее задирал - прим. редакции). Я бы сказала, что это дорога к свету…
- Именно. Я сделал так специально, чтобы финал не был мрачным.
- Выходит, одиночество все-таки преодолимо?
- Да, но только на время и только у детей. Потому что взрослые люди очень часто бывают одиноки. У детей одиночества нет.
- А что было самым сложным при сборе новелл?
- Определить их порядок. Нужно было придумать вход в эту историю и выход из нее. И мы до сих пор спорим, какая новелла должна быть последней: "Детская" или "Обнимашки" (в ней женщина просит соседа, вышедшего из квартиры покурить, ее обнять - прим. редакции). От этого зависит интонация всего фильма. И я все еще не уверен, правильно ли я закончил или нет. Что же касается обрамления документального, то тут тоже было много вопросов, но в итоге мы сделали так, что в самом начале у нас подростки, а в финале - взрослые люди. И это как бы дает единое направление всем новеллам.
- Кстати, о подростках. Они тоже будут среди зрителей. Как вам кажется, как этот фильм будут воспринимать они?
- Мои студенты во ВГИКЕ его уже посмотрели. (Их, конечно, сложно назвать подростками, но все-таки они ближе к этому возрасту, чем я). И, должен сказать, что я показал им самую первую, черновую сборку, так что, по факту, они стали моей фокус-группой, мнение которой я учитывал.
Тем не менее, мне все-таки кажется, что этот проект не для подростков. Тем, кто уже прожил какую-то жизнь, у кого уже были серьезные отношения, он будет гораздо ближе. "Мужчина и женщина" - не молодежное кино, оно, скорее, для таких, как я.
- Владимир, в ваших новеллах постоянно прослеживается мотив какого-либо ремесла: герои знают, как починить кран, сшить платье из занавески, растопить печь…
- Это как раз то, чего я не умею: возиться с сантехникой, вкручивать лампочки… Я когда первую новеллу писал, отсмотрел в интернете огромное количество роликов, связанных с сантехническими работами - потому что я, в отличии от своих персонажей, понятия не имею, как называются инструменты, которыми они пользуются. (В этой новелле героиня вызывает на дом сантехника - и тот приходит вместе с сыном-школьником, способным в одиночку устранить любую поломку - прим. редакции). Но эти умения для меня - признак настоящности, что ли. Поэтому у моих героев они есть.
- По поводу маленьких героев: в "Мужчине и женщине" снимались потрясающие дети-актеры. Как с ними работалось?
- Мне, к сожалению, не очень легко работать с детьми: тут нужен иной подход, не такой, как со взрослыми актерами. Но, в принципе, мне с ними всегда везло, хотя искать нужного исполнителя иногда приходится долго. Например, для "Мужчины и женщины" я искал парня-школьника - эдакого крепкого маленького мужичка. А вы попробуйте найти маленького мужичка в московских школах! В итоге наш "мужичок" оказался родом из Севастополя.
Девочка же, игравшая в двух новеллах - это Алиса Клагиш. Она мой талисман: я снимаю ее уже в пятом проекте, и она офигенная, таких детей не бывает. К примеру, на съемках третьего "Непослушника", где она играла беспризорницу, ей по сценарию надо было плюнуть. А она: "Я не могу". Я удивился: "Почему? Нужно просто сделать "тьфу" в кадре. Ты что, плевать не умеешь?". Она: "Не, не умею"… То есть она абсолютно несовременная, особенная какая-то. Я не знаю, какой она вырастет, но мне захотелось сохранить это, поэтому я сделал ей маленький подарок - и последнюю новеллу, детскую, написал специально для нее.
- Владимир, я также знаю, что часть материала вам пришлось переснимать. Какой именно и почему?
- Новеллы снимались на протяжении нескольких лет, каждая по отдельности - и я не знал, что будет дальше. Появлялся сюжет, писался сценарий, мы потихоньку готовились, потом снимали. Так все и шло. Но после того, как я снял "Ключ" (история таксиста-ловеласа, который везет незнакомой женщине ключи от бросившего ее мужа - прим. редакции), я увидел на монтаже, что финальная сцена не получилась, что она не работает. Вот ее я и решил переснимать. Кстати, именно тогда в проекте и появилась Алиса, потому что до этого у нас была другая девочка, с которой почему-то не сложилось.
- Может, она просто испугалась съемок? Кстати, режиссеров на площадке иногда представляют как деспотов, которые постоянно что-то орут грозным голосом…
- На площадке я обычно шепчу, чтобы не кричать и чтобы ко мне прислушивались: на шепот реагируют гораздо лучше, чем на крик. Что касается метода, то я адепт системы Станиславского и Марии Осиповны Кнебель: я ненавижу "бла-бла", поэтому любой диалог "сажаю" на действие и добиваюсь актерской органики через этюды. Мне важно, чтобы сцена рождалась здесь и сейчас - рождалась, а не повторялась. Поэтому я стараюсь с каждым дублем немного менять задачи актерам: тогда они каждый раз будут искать новые оттенки, а текст наполнится внутренним содержанием. А иначе - все в помойку.
- Но как тогда актеру понять, что он все делает правильно?
- Я никогда не хвалю артистов (и особенно артисток). Когда я понимаю, что родилось, я говорю: "Похоже". Правда, на последнем проекте пришлось сделать исключение: начал хвалить актрису, потому что на меня попросила. Но хвалил так, что она рассмеялась и быстро сказала: "Лучше не надо!"
В любом случае, дело, конечно, не в похвалах. У каждого режиссера и актера есть внутренняя интуиция, к которой они прислушиваются - и благодаря ей, кино получается таким, каким должно.
- Владимир, в "Мужчине и женщине" потрясающий актерский состав: у вас снимались Кирилл Кяро, Ольга Медынич, Анна Котова, Степан Девонин, Павел Деревянко и Ирина Пегова. Последние превратились в шикарную пару в "деревенской" новелле (история успешного бизнесмена, который на один день возвращается в родную деревню и встречает там свою школьную любовь - прим. редакции). Как вам удалось заманить таких актеров на свой проект?
- Все актеры шли на истории. Не скажу, что им пришлось сниматься бесплатно, но их ставки были существенно ниже тех, к которым они привыкли. И я благодарен им за то, что согласились со мной поработать. Вообще, я чувствую в себе больше сил, когда я зажигаю людей на вот такой студенческий подход, а не производственный проект.
А что касается Пеговой и Деревянко… Когда я выслал Паше сценарий, он в ответ прислал видео, в котором практически сыграл финал - и это, во-первых, было очень смешно, а, во-вторых, я понял, что он согласился. А Ира сказала "да", потому что ей приглянулась новелла и потому что у нас уже был Деревянко. Это же некое актерское братство. Критики не верят в него, но оно действительно существует. Это тайный орден, бессознательный абсолютно, но из него рождается репутация режиссера. Потому что все актеры передают друг другу, нужно ли работать с ним или нет, хотят ли они сниматься у него снова и т.д.
- Раскройте секрет: в "Мужчине и женщине" есть новеллы, которые связаны с вашим личным опытом?
- Фильм, конечно, не автобиографичен: я не вожу такси, не ремонтирую сантехнику и т.д. Но в "Обнимашках" у меня была похожая ситуация. Я как-то курил на лестничной клетке - и снизу поднялась женщина, попросила прикурить. И вот мы стоим курим - тишина, дождь. И я начал представлять себе, что может произойти дальше. Автобиографично ли это? - Нет. Но пока мы там стояли, что-то мелькнуло, и фантазия заработала.
- "Мужчина и женщина" - именно так называлась известнейшая мелодрама Клода Лелуша, вышедшая в 1966-м году. Мы можем говорить о том, что ваш проект - это "Мужчина и женщина 50 лет спустя"?
- Мы с самого начала знали, что фильм будет называться "Мужчина и женщина" - и это сознательное решение. Но дело не в "Пятидесяти лет спустя" (то есть не в прямом продолжении - прим. редакции). Наши новеллы - это абсолютно вневременные истории взаимоотношений мужчин и женщин, хотя и современные, безусловно. А возраст или какие-либо цифры тут ни при чем.
***
Это интервью и многие другие материалы опубликованы на сайте © IPQuorum - первого в России издания о креативных индустриях и интеллектуальной собственности. IPQuorum - это новый формат работы одноименного международного коммуникационного бренда, который организует все самые яркие события мира интеллектуальной собственности и креативных индустрий в России, включая рынок LegalTech и сферы институтов развития.