На этом основании делается вывод, что вместе с экспортом сокращаются и доходы российского бюджета, что не совсем так. Основные поступления в нашу казну идут не с экспортных пошлин (для нефти и нефтепродуктов с начала этого года они вообще нулевые), а с налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), который платится с объемов добычи. Экспортная пошлина платится с поставок за границу газа и в гибком виде применяется при поставках угля - она зависит от курса рубля к доллару. Причем доля доходов от добычи нефти и газа занимает более 90% в нефтегазовых поступлениях в казну.
По итогам мая в бюджет налоги зачислятся в июне, а статистика будет опубликована Минфином в начале июля. Но опрошенные "РГ" эксперты не ждут серьезного снижения поступлений.
В самом CREA указывают, что основное влияние (5% из 6%) на снижение экспорта в денежном выражении в мае пришлось на падение нефтяных котировок. Они снизились с уровня около 90 долл. за баррель до 83-84 долл., а в начале июня еще просели - до 80 долл. Но уже сейчас нефтяные цены вернулись к росту и находятся выше 84 долл. за баррель. По российскому газу в мае, наоборот, был рост экспорта и котировок, но сами объемы поставок оказались невелики и не могли серьезно повлиять на итоговый результат.
В беседе с "РГ" глава Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов подчеркнул, что если основываться на данных Bloomberg, то особого снижения физических объемов экспорта нефти в мае не было. То есть основной вклад внесло падение нефтяных котировок. Уже есть статистика по Китаю, и там никаких серьезных изменений нет. Индия данные своей таможни за май еще не публиковала.
По данным CREA, импорт российской нефти в Индию в мае увеличился на 8%, до самого высокого уровня с июля 2023 года. Российская нефть составила 41% от общего объема импорта нефти в Индию в мае, и с учетом новых соглашений о проведении платежей в рублях торговля может значительно вырасти в ближайшие месяцы, делают выводы аналитики Центра.
Симонов считает, что европейские оценки нашего экспорта вызывают определенные вопросы. По его словам, мы зря закрыли официальную статистику по добыче и теперь вынуждены все время находиться в чужой повестке.
Доцент Финансового университета при правительстве РФ Валерий Андрианов также указывает на добровольные обязательства по сокращению добычи и экспорта нефти, взятые на себя Россией в рамках альянса ОПЕК+. По его мнению, на снижение экспорта мог повлиять и еще один фактор - повышение спроса на нефть на внутреннем рынке после восстановления ряда установок на НПЗ, подвергшихся атакам украинских дронов.
Кроме того, надо учитывать, что средние цены на Urals (сорт российской нефти, цена которой используется для расчета налогов) в мае были существенно ниже, чем в апреле - по данным минэкономразвития, 67,37 долл. против 74,98 долл. за баррель. А это, в свою очередь, следствие снижения цены маркерного сорта Brent, уточняет эксперт.
Если цена Brent в следующие месяцы останется выше 80 долл., то никаких значимых проблем с поступлениями нефтяных доходов в бюджет у нас не будет, даже несмотря на самоограничения по сделке ОПЕК+, отмечает Симонов. Но самое главное, что мы удерживаем на уровне физические объемы экспорта, не теряем рынки и никакие санкции нам здесь не мешают. Ожидать мартовских и апрельских рекордов по поступлению нефтегазовых доходов в казну не стоит, но запланированный уровень мы удержать сможем. Тем более что минфин его немного скорректировал, подчеркивает эксперт.
По мнению Андрианова, сама по себе чрезмерная зависимость от объемов экспорта нефти и цен на нее - уже угроза для бюджета РФ. Снизить эту угрозу можно лишь за счет более пропорционального распределения налоговой нагрузки между всеми отраслями экономики.
Эксперт считает, что Россия должна быть готова и к самым негативным сценариям развития нефтяного рынка, вплоть до развала альянса ОПЕК+ и кратковременного (возможно, среднесрочного) падения цен на нефть. Несмотря на все заявления о прочности альянса, такой вариант тоже нельзя сбрасывать со счетов, отмечает он.
Стоит напомнить, что с октября этого года страны ОПЕК+, в том числе и Россия, начнут выходить из добровольного сокращения и постепенно повышать добычу, что должно также отразиться на нашем экспорте, поскольку основная тяжесть снижения производства ложится на отгрузки за границу. Поставки на внутренний рынок остаются в приоритете.