Серфинг и знания
Ольга Александровна, "Кампус первооткрывателей" - совместный проект правительства Камчатского края и КамГУ. Что это будет?
Ольга Ребковец: Кампус - это точка притяжения талантливой молодежи со всей страны и даже мира, в первую очередь по тем направлениям, которые можно и нужно изучать на Камчатке. Это вулканология, сейсмология, океанология, биоразнообразие, этнолингвистика, то есть языки коренных малочисленных народов. То есть такой кампус-хаб, в котором исследователи со всего мира смогут получить поддержку, а самое главное - встретиться с коллегами-учеными, чтобы изучать Камчатку и развивать камчатскую, отечественную и мировую науку. Это будет место, где молодежь сможет учиться, развиваться и работать.
Верим, что кампус станет научным центром мирового уровня, потому что проблемы, например, сейсмологии касаются не только Камчатки и других регионов России, в том числе Кавказа, но и разных стран - СНГ, Юго-Восточной Азии.
Регион далекий. Поедут сюда студенты со всей страны?
Ольга Ребковец: Уверена: учеба на Камчатке - больше, чем учеба. Это не просто возможность получить классное образование в непосредственной близости к объекту изучения. Это возможность раскрыть себя в самых разных сферах: учиться в университете и заниматься серфингом на волнах Тихого океана, ходить на вулканы, заниматься лыжами, сноубордом, другими видами спорта, постигать непередаваемую природу.
Это уникальный опыт, шанс почувствовать себя первооткрывателем. Мы ведь не случайно именно так и назвали наш будущий кампус. На Камчатке у каждого есть шанс сделать свое открытие - научное или открытие себя как личности.
Приемная кампания-2024 закончена. Кто к вам пришел на первый курс, есть ли ребята из других регионов и стран?
Ольга Ребковец: В 2024 году подано 1600 заявлений на наши 300 мест - на треть больше, чем в прошлом году. И это рекорд - такого не было за всю историю вуза. У нас три стобалльника и одиннадцать человек с результатами от 90 до 99 баллов. Большинство поступивших - жители Камчатки, но среди поданных заявлений 98 было из других регионов России. Я общалась с ребятами, которые приехали учиться из Оренбургской, Тульской областей - не ближний свет! Для них это, конечно, вызов, но они приехали сюда осознанно, что прекрасно.
По сути, в таких регионах, как Камчатка - небольших, замкнутых и концентрированных, очень многое зависит от того, как будет развиваться университет. Потому что это и центр научно-технологического развития, центр компетенций, подготовки кадров. Без сильного вуза сильный регион невозможен. Поэтому мы не просто заполняем бюджетные места, а говорим о том, что на Камчатке есть будущее и точно есть перспективы.
Взялись за язык
Студенты и ученые вашего вуза придумали мобильное приложение для изучения одного из языков малочисленных народов Камчатки - корякского. Зачем? Ведь все равно все говорят на русском.
Ольга Ребковец: Как говорит наш замечательный лингвист Владимир Плунгян: "Там, где есть разнообразие, всегда больше возможностей для развития". Конечно, есть государственный русский язык. Но любой язык существует не сам по себе, он "вшит" в культуру страны. Вы удивитесь, как знание языков коренных народов, даже малочисленных или вообще мертвых, помогает, например, в изучении истории. Люди жили близко к природе, постигали ее. И сегодня, развивая науку, туризм и другие индустрии на Камчатке, мы просто обязаны сохранять это единение с природой. У нас есть прибрежные коряки, у которых в наборе промыслов есть изготовление изделий из рыбьей кожи. Технологию мы смогли узнать как раз благодаря изучению языка. И теперь можем использовать ее в регионе при переработке рыбных отходов. Это очень экологично, а на выходе получаются замечательные изделия - записные книжки, браслеты и многое другое. И все это - через язык. Здорово ведь!
А сколько вообще языков на Камчатке?
Ольга Ребковец: В крае семь языков коренных и малочисленных народов Севера. Это корякский, алюторский, ительменский языки, быстринский диалект эвенского языка, чукотский язык, керекский язык - уже мертвый. И есть алеутский язык, который мертв на территории России: 200 алеутов живут в США, а на Камчатке живых носителей не осталось. Но есть люди, которые пытаются на этом языке разговаривать и изучать его.
Мертвый язык правда можно возродить?
Ольга Ребковец: Да, есть такое в мировой практике. Вообще для сохранения языков самое важное - обеспечить связь поколений. И есть хорошие примеры, как это сделать. Например, научный сотрудник Института языкознания РАН Василий Харитонов переехал в Хабаровский край, поселился в нанайской деревне Дада и организует там языковые клубы для общения на нанайском языке, вовлекает детей, молодежь. Когда есть такая история, есть увлеченный своим делом человек, язык возрождается.
У нас ключевая ставка на корякский, потому что у него в крае больше всего носителей. Мы получили финансирование от минобрнауки на три года по программе молодежных лабораторий и возобновляем исследовательские традиции. Но моя мечта - создать на Камчатке отдельный научный центр по этнолингвистике. В вузе есть свой Центр межкультурной коммуникации и этнолингвистических исследований. Сейчас в рамках комплексной программы исследований Камчатки на это направление будет выделено порядка 10 миллионов рублей в год в течение ближайших трех лет. Эти средства направим на изучение языкового ландшафта и разработку комплекса мер по сохранению и развитию языков Камчатки. Так что задел есть. Но, конечно, мы очень нуждаемся в научных кадрах, в частности из числа представителей коренных и малочисленных народов. Поэтому запустили в КамГУ тематическую магистерскую программу.
На ошибках учатся
Вы же тоже первооткрыватель - с командой начинали "Тотальный диктант", который пошел в мир и уже живет не только в России, но и за рубежом. Миллион участников в этом году! Какие у него перспективы?
Ольга Ребковец: Сегодня уже есть проект "Тот язык", который предполагает написание диктанта на языках народов России и тех стран, где он проводится. Например, если это Турция, то участникам предлагается абзац на турецком, как дань уважения к стране, в которой его пишут. С этого года появился и детский диктант. Самое главное, что диктант продвигает грамотность - на любом языке, и на это есть запрос. Ведь сейчас у нас кругом искусственный интеллект, GPT-чаты. Понятно, что это наше будущее. Но умение грамотно излагать мысли, донести их до собеседника - очень важный навык. И хотя в основе "Тотального диктанта" и лежит грамотность, но понимается она гораздо шире, чем просто орфография и пунктуация. А еще это продвижение современной русской литературы - не случайно же авторами диктанта становятся современные писатели. Это проект "Библиотека грамотности", просветительская работа и образовательный контент в соцсетях, фестивали грамотности по городам и России, и за рубежом. Все это очень важно.
Вы "граммар-наци"? Выводит вас, когда коверкают русский язык, делают ошибки?
Ольга Ребковец: Мой родной "Тотальный диктант", несмотря на то что он про грамотность, воспитывает и толерантность к ошибкам - чужим и своим. Каждый имеет право на ошибку, главное - понять, в чем она, и стараться не допускать в будущем. У меня была проблема: путала написание "в виду" - слитно или раздельно. Злилась на себя жутко. И теперь, когда кто-то ошибается просто в разговоре, в беглой переписке - нет, у меня нет неприятия. Но когда вижу ошибки в официальном письме или ответе какого-то эксперта, это все же удивляет и немного "фонит" неуважением и некомпетентностью.
Вы как-то сказали, что миссия университета - воспитывать людей с авантюрной жилкой. Как это?
Ольга Ребковец: Я имею в виду как раз тот особый дух первооткрывателя, о котором мы сегодня уже много говорили. Сочетание научного мышления и тяги к открытиям, способностей принимать решения, брать на себя ответственность, выстраивать взаимоотношения с природой, жить с ней в гармонии. Это и умение получать пользу от природы, не нанося ей вреда. Все эти компетенции мы сейчас прорабатываем вместе с учеными Высшей школы экономики в нашей зеркальной лаборатории, где два научных коллектива работают параллельно. И, кстати, здесь у меня очень большая ставка на дополнительное профобразование. Когда взрослый, прошедший уже через некий опыт человек приезжает на несколько месяцев на Камчатку, чтобы получить новые знания, побыть в этой суровой, но очень особенной природной среде. Знаю точно, как человек, сменивший столичные улицы на Камчатские вулканы: здесь происходит переоценка ценностей.
Выезды в заповедники, на вулканы - вся эта романтика доступна студентам?
Ольга Ребковец: Студенты магистратуры вулканологии и сейсмологии сначала практикуются в Институте вулканологии и сейсмологии РАН и в Камчатском филиале Единой геофизической службы РАН. Это и кабинетная работа, и те самые полевые выезды или вылеты к вулканам. Сейчас наши студенты участвуют в создании трех новых сейсмостанций в районе вулканов Мутновский и Горелый. А студенты направления "Биологическое разнообразие" чаще всего проходят практику в Камчатском научно-исследовательском институте рыбного хозяйства и океанографии. Кстати, аспирантура по биологии и биоразнообразию, на которую у нас в этом году впервые за долгое время будут выделены бюджетные места, посвящена ихтиологии, то есть изучению рыб. Ну а те, кто изучает "Заповедное дело", будут проходить практику в удивительных природных декорациях Кроноцкого заповедника.
Какое у вас место силы на Камчатке?
Ольга Ребковец: Халактырский пляж. Тот самый океан с черным вулканическим песком, где ощущается мощь, сила... Там я, кажется, могу сбросить любую усталость и получить заряд энергии. Кстати, этот пляж попал в проект, который сделали наши преподаватели. Это "Азбука Камчатки" - логопедический букварь для дошколят и младшеклассников, где на каждую букву дается одно из знаковых мест края.
В 2024 году университет запускает 12 новых основных образовательных программ, семь из которых реализуются в сетевой форме. Среди них особо выделяются программа "Филология" с профилем "Этнолингвистика", реализуемая совместно с Институтом языкознания РАН, и программа "Педагогическое образование" по профилю "Математика", которую КамГУ будет вести совместно с МФТИ.