Год назад вы рассказывали, что около 110 частных итальянских компаний сохраняют в России производство. Что-то изменилось за прошедшее время?
Витторио Торрембини: Ничего не изменилось за год в этом плане. Все компании, имеющие производство в России, остались. Правда, за исключением российской дочки Ariston "Аристон Термо Русь". Все остальные в более-менее нормальном режиме продолжают работать. По моему мнению, кто сегодня больше всего страдает, так это торговые компании. Так что можно резюмировать: было 150 компаний, осталось 150, но с большим трудом. Дело в том, что санкционный режим - это настоящее препятствие. Каждый пакет санкций становится все более жестким и неприемлемым для бизнеса. В России европейцам стало сложно вести бизнес, но тем не менее итальянцы держатся. Замечу, что некоторые компании приезжают в Россию, чтобы "прозондировать почву", то есть посмотреть, можно ли восстановить отношения. Абсолютно ясно, что если ты потеряешь рынок на один-два года, то в итоге ты его потеряешь навсегда. Попытка удержать старых клиентов в какой-то мере имеет место среди моих коллег.
А как дела обстоят с другими западными предприятиями?
Витторио Торрембини: У наших немецких коллег структурно более крупные предприятия. Поэтому они находятся под очень высоким давлением, из-за чего многие представители бизнеса ушли из России. Маленькие и средние компании остались. Похожая ситуация и с французским бизнесом. Крупные французские предприятия стараются удержаться, но они тоже под давлением. Однако итальянцы в данном случае самые стойкие и находчивые, поэтому мы по большей части и не покинули рынок.
Какие убытки в целом понес итальянский бизнес из-за ведения санкций? Что все-таки держит итальянских предпринимателей в России, ведь все сегодня боятся попасть под санкции?
Витторио Торрембини: Не секрет, что Россия, как для Италии, так и для всей Европы, являлась очень важным рынком. Однако на фоне санкций потери были огромные, и они ощущаются до сих пор.
Так, мы потеряли почти 50% экспорта, но дело не только в этом. Мы лишились крупных контрактов - особенно это касается нефтегазового сектора. Наши компании потеряли более 10 млрд евро после сокращения экспорта. Но это еще не все - ведь мы также теряем экспорт в Германии. Наши предприятия (особенно северная Италия) сотрудничают с немецкими промышленниками, которые ранее экспортировали свою продукцию в РФ. По факту мы таким образом недополучили два-три млрд евро, а это огромные потери. Тем не менее, фирмы имеющие производство в России, держатся и показывают хорошие результаты.
В целом Европа лишила себя не только прибыли, контрактов, но и конкурентоспособности. Поскольку стоимость энергоносителей заметно выросла, товары, которые раньше были востребованными, сейчас потеряли своего покупателя.
А что имеет Европа сейчас? Германия находится на грани рецессии. Италия к ней даже ближе. То есть мы сейчас наблюдаем эффект домино: крупные экономики погружаются в кризис и тянут за собой своих соседей по Евросоюзу. Это будет развал.
Почему Европа не смогла переориентировать свой экспорт на другие страны?
Витторио Торрембини: Мировой рынок уже поделен. Тем более, что наши товары, как правило, дороже тех же азиатских. Для того, чтобы все-таки найти новые экспортные рынки, потребуются годы. Из воздуха они не появятся.
В отличии от России, которая экспортирует энергоносители, металл, мы продаем технологии, оборудование. Вам легче было переориентироваться на новые рынки, а нам с этим сложнее.
Какой товарооборот между Россией и Италией по итогам прошлого года? Какие сектора торговли растут наиболее динамично?
Витторио Торрембини: В 2023 году итальянский экспорт составил приблизительно пять млрд евро по итогам года. Ранее он составлял 11,5 млрд евро.
Импорт из России упал. Если раньше он составлял почти 20 млрд евро, то сейчас сократился до четырех млрд евро. Поэтому товарооборот между Италией и Россией, который до 2022 года составлял 26-29 млрд евро, упал примерно на 9-10 млрд.
Какие отрасли выросли? Фармацевтика, товары народного потребления, (обувь, одежда), стройматериалы, продукты питания и вино.
Интересно, что многие крупные американские и европейские компании нередко получают разрешения от Минфина на экспорт той или иной продукции. Я лично знаю несколько таких американских компаний, которые ведут поставки в Россию, потому что им разрешил Минфин. Вообще, по данным российской таможни за 2023 год, всего 577 итальянских компаний экспортировало товары в РФ, а количество российских импортеров составило 3500.
Ощущает ли итальянский бизнес на себе влияние санкций? Какие по этому поводу у ваших коллег настроения?
Витторио Торрембини: Надо сказать, что настроение у моих коллег грустное. Откровенно говоря, люди злятся, потому что каждые два-три месяца выходят новые пакеты санкций, которые на 99% создают проблемы как раз-таки нам, европейцам, а не россиянам. Однако мы, итальянцы, упертые и твердые по своей натуре. Если надо, мы будем работать и продержимся на плаву как можно дольше. Уже очевидно, что все вот эти санкции ударили в основном по европейскому бизнесу. Убытки несет бизнес, а казна недополучает налоги. В итоге в проигрыше остаются те, кто запустил санкционный режим. Это как замкнутый круг.
По данным Роспатента, ряд крупных транснациональных компаний подали заявки на защиту своих брендов в России. Предпринимали ли такие действия итальянский бизнесмены? Если да, то с какой целью?
Витторио Торрембини: С целью защитить свою торговую марку. То есть это официальная версия. Неофициальная - чтобы удержать свои позиции в случае возвращения на рынок. Правда, открыто об этом никто не говорит, однако де-факто это так.
Я хочу добавить следующее: попыток зарегистрировать чужие торговые марки почти не было. Зато могу отметить попытки купить условно за три копейки крупный бизнес. И это под лозунгом "все равно все заберут". Такие предложения исходят от недобросовестных предпринимателей, считающих себя очень умными. Эти люди думают, что они могут разбогатеть за счет конъюктуры.
Какая на сегодня доля расчетов в рублях, евро и других валютах между российским и итальянским бизнесом? Имеются ли расчеты в криптовалютах?
Витторио Торрембини: Итальянцы не доверяют криптовалютам. Поэтому большинство предпринимателей ведет расчеты в долларах и евро. Предприятия, которые имеют крупные товарообороты, иногда используют рубли, но это очень маленький процент.
Есть итальянские фирмы, которые имеют производство в Китае. Поэтому тут используют расчеты в юанях, причем количество таких расчетов растет. Вообще ситуация с банковскими платежами сейчас самая сложная. Из-за этого бизнес теряет свою прозрачность. Ведутся теневые расчеты.
Это плохо для всех - и для Европы, и для России. Примерно 99% платежей проходят легально, но мы же понимаем, что вся эта ситуация, по сути, создает благодатную почву для серых схем.
Вы недавно заявляли, что страны Прибалтики и Польша задерживают на границе итальянские фуры. С чем это связано?
Витторио Торрембини: Они стараются создавать дополнительные препятствия, причем даже легальные. Приходит фура, которая имеют уже все таможенные декларации, и они в обход законодательству блокируют въезд на границе.
Они специально все делают медленно. Потом, якобы из-за ошибки таможенников, фура стоит на границе по десять дней. В итоге Литва например, как-то стала крупным экспортером вина в Россию.
Получается, чтобы не иметь проблемы на границе, европейские компании вынуждены пользоваться услугами прибалтийских и польских посредников.
Эти маленькие страны решили взять по максимуму от европейского бизнеса. И такое исторически несерьезное отношение к соседям по Европе распространяется на все аспекты нормальной жизни.
Создаются ли сейчас совместные предприятия с российскими собственниками? Открываются ли филиалы итальянских предприятий в нашей стране?
Витторио Торрембини: Поскольку у нас имеются трудности с банковскими переводами, филиалы не открываются. Однако предприятия запускаются с нуля - в основном это сектор продуктов питания, одежда. Порядка десяти компаний за последние два года открыли в России свой новый бизнес.
И они не боятся проблем с санкциями?
Витторио Торрембини: Когда начинаешь производить, то сразу ощущаешь звон монет. Так что это оправданный риск.
Легко ли сейчас получить итальянскому бизнесмену российскую визу, а российскому - итальянскую?
Витторио Торрембини: Наши консульства в Москве и Санкт-Петербурге выдают очень много шенгенских виз, больше, чем остальные страны Евросоюза. Сегодня виз выдается в три раза меньше, чем четыре года назад. Я думаю, что по итогам года мы выдадим более чем 150 тыс. виз. В самый пик мы выдавали по 500 тыс. виз в год. Италия выдает больше шенгенских виз, чем остальные страны Европы. Россия дает визы онлайн. Их можно получить без проблем. Причем очень быстро и легко.
Как прогнозируете будущее итальянского бизнеса в России? То есть что будет в ближайшие год или два, какая, по вашему мнению, будет наблюдаться динамика?
Витторио Торрембини: Ситуация сейчас напряженная. Я оптимист и верю, что все равно через пару лет ситуация, возможно, станет более ясной, прозрачной и спокойной. Хотя, естественно, мы уже потеряли часть рынка. Я думаю, что его будет очень сложно завоевать обратно.