Вечером накануне вылета домой ноги сами понесли меня в ту пекинскую столовку, куда случайно забрел вчера. Умом я понимал, что это глупо, что у меня хватает денег на ужин в приличном месте, например, в ресторане моего отеля. Но... не знаю, что случилось. Наверное, опять захотелось оказаться рядом с обыкновенными людьми, отведать той пищи, не которую предлагают туристам, а которую каждый день едят сами китайцы. Не знаю... Только пришел я снова в эту столовку, где меня тотчас узнала старшая тетенька, видимо, хозяйка этого заведения, она без слов положила передо мной меню с картинками, а также достала из холодильника бутылку пива. Шкалик водки я взял с полки сам.
Изучив меню, остановился на креветках с жареным мясом и овощами.
Тут рядом стала колбаситься девочка лет пяти в прозрачном платьице, и такая она была славная, что мне захотелось взять ее на руки и подбросить к потолку. Ни у кого не спрашивая, я так и сделал: взял ее на руки и подбросил к потолку. Девочке это понравилось, она попросила еще. Хозяйке, кажется, тоже понравилось, во всяком случае она ничего против не имела. Потом я девочку фотографировал, а старшая по камбузу фотографировала нас вместе. Девочка счастливо смеялась и льнула ко мне. Я тоже испытывал нечто похожее на давно забытое счастье.
Так мало надо нам, чтобы испытать радость.
Я не спешил покинуть это скромное место. Растягивал удовольствие. Пил водку, запивая ее пивом, вылавливал из сковороды, поставленной на горелку, креветки и косточки с мясом. Рядом с моим столом беззаботно танцевала девочка в прозрачном платье, а позади меня ужинали немногословные мужики, жители этого пекинского квартала.
Мне вдруг показалось, что это надо запомнить: девочку в прозрачном платье, молчаливых китайцев позади меня, тетю, которая разносила по столам блюда, все эти звуки, запахи, аромат этого странного вечера, который уже никогда больше не повторится.
Еще я подумал о том, что как было бы хорошо всех усадить за один стол - и девочку эту, и суровых мужиков, и тетеньку - хозяйку заведения, а затем затеять один общий разговор - об их жизни и о моей жизни. И пусть бы они рассказали о том, что их волнует, чем они озабочены, что у них было позади и на что они надеются в будущем. И я бы им тоже что-то рассказал, возможно, самое сокровенное, то, что я никому не рассказывал.
Это было бы правильно. Наверное, мы бы поняли друг друга.
Но ничего такого, к сожалению, не случилось. Девочка упрыгала куда-то в глубь заведения. Хозяйка заведения продолжала делать свою рутину. Я в одиночестве рассчитался (за все с меня взяли 103 юаня) и побрел к себе в отель.
Дети везде красивые и добрые. Китайские не исключение. Когда я ехал на поезде из города Куньмин в город Сишуанбаньна, это крайний юго-запад Китая, на стыке границ с Вьетнамом, Лаосом, Мьянмой, то на соседних креслах оказалась семья: муж с женой и их маленькая дочка. Ее отчего-то заинтересовал непохожий на папу дядя с белой кожей, она подошла ко мне и потрогала за щетину (бородой ее назвать трудно). Так мы познакомились. Когда я девочку сфотографировал и показал ей снимки, она пришла в восторг, и мы сразу подружились.
У детей в этой стране особый статус. В общественном транспорте место уступят скорее ребенку, чем пожилому человеку. Если дитя, играя, упало во дворе, то сбежится вся родня и начнет взволнованно кудахтать. До недавнего времени здесь по закону можно было иметь в семье только одного ребенка. За дополнительного полагался штраф, причем довольно большой. Исключения делались для нацменьшинств и еще для некоторых категорий граждан. Шесть лет назад разрешили иметь двух детей. Сейчас квота увеличена до трех. Но бэби-бума не случилось - видимо, потому, что за предшествующие десятилетия китайцы привыкли к малодетным семьям, так дешевле и легче. Нация явно стареет.
По закону в КНР нельзя с помощью УЗИ узнать пол будущего младенца. Говорят, это сделано, поскольку раньше, узнав, что ожидается девочка, многие делали аборты.
В шесть лет ребенок идет в школу. До 6 класса - это начальное образование. До 9-го - среднее. До 12-го - старшая школа. Вот где ученикам приходится выкладываться на полную катушку, ведь в стране с более чем миллиардом жителей гораздо труднее поступить в вуз, то есть обеспечить себе гарантии на будущее. Занятия продолжаются с шести утра до четырех дня, а потом еще дополнительные уроки и домашние задания. Дети, особенно в последние три года, замордованы занятиями так, что многие пребывают в состоянии постоянного стресса, отсюда среди старшеклассников нередки случаи суицида.
Еще одно наблюдение из той китайской командировки: маленькие детишки, дошкольники, иногда выглядят избалованными, поскольку их воспитанием занимаются бабушки и дедушки, которые им все позволяют. Таких там называют - "маленький император". Говорят, уже выросло целое поколение подобных инфантилов.
Впрочем, видел я и других, можно сказать, прямо противоположных. Например, в окрестностях монастыря Шаолинь, где расположены десятки школ-интернатов для тех мальчишек, которые занимаются боевыми единоборствами. Эти после школьных уроков до ночи отрабатывают приемы кунг-фу, ушу и прочих видов восточной борьбы. Их там почти сто тысяч - в возрасте от четырех до 18 лет. Однажды я пролетел над Шаолинем на мотодельтаплане - с высоты зрелище открылось необыкновенное: на всех пустырях, площадках, лужайках и иных открытых пространствах тысячи мальчишек с боевыми кличами молотили воздух ногами и руками, совершали акробатические прыжки. Кто-то из них потом станет воином, кто-то пойдет в шоу-бизнес, в цирк, в большой спорт.