Музыкальный тренажер
Анатолий Николаевич посвятил свою жизнь наземной службе на военных аэродромах. Отвечал за безаварийные взлеты и посадки. Он всегда считал себя советским офицером и с болью принял известие о развале СССР. Кто знает, возможно это было одной из причин проблем со здоровьем.
На очередном осмотре врач сказал, что есть угроза слепоты. А в 60 лет страшный диагноз подтвердился: специалист объяснил, что процесс идет и остановить его вряд ли удастся.
"Развивалась глаукома обоих глаз и катаракта. Врач честно сказал, что с моими глазами происходит все самое плохое, что только могло случиться, и посоветовал готовиться к слепоте. Когда я понял, что ослепну, решил всерьез заняться музыкой, чтобы быть хоть чем-то полезным обществу. Осваивал баян, благо на пенсии было достаточно свободного времени. Слеп и занимался", - поделился пенсионер.
- Наверное, трудно было учиться музыке в таком возрасте?
"Непросто. Требуется слух, терпение, нужно знать нотную грамоту, которую я читал, пока видел, с увеличительным стеклом. Музыка и ноты - это ведь как высшая математика. И реакция нужна. Мозг дает за долю секунды команду пальцам, а они должны молниеносно среагировать. Небольшая задержка - и мелодия зазвучит фальшиво. К тому же, чтобы растягивать баян, надо прилагать постоянные усилия. Так что он у меня как спортивный тренажер", - смеется Анатолий Николаевич.
Военному пенсионеру и музыканту из Мариуполя президент подарил баянНационалист в маршрутке
Расспрашиваю, каково жилось военному офицеру в Мариуполе при украинской власти. Оказалось - не очень.
"Практически вся пенсия моя и жены уходила на оплату коммуналки, на питание почти ничего не оставалось. Сейчас-то стало гораздо лучше. Но главное даже не это. День Победы мы отмечали, соблюдая конспирацию. Сослуживцы приходили под памятник-самолет, потом сидели в кафе. Даже красное знамя у нас было, но его прятали. Те, кто знал об этом, поражались, мол, вы с ума сошли так рисковать! А как иначе, мы хоть и военные пенсионеры, но советские офицеры. Приходилось сталкиваться с националистами. Однажды еду в маршрутке, и вдруг здоровый молодой парень начинает избивать дедушку с георгиевской ленточкой. А вся маршрутка молчит. Люди запуганные. Конечно, я не мог остаться в стороне. О том, что могут быть еще больше проблем со зрением тогда не думалось. Набросился на парня. Получил сильно, но дедушку спас", - рассказывает Анатолий Николаевич.
Еще одной большой проблемой в украинском Мариуполе были наркоманы. Почему-то они присмотрели уютный дворик старенькой пятиэтажки, в которой живет Анатолий Николаевич. У подъезда разворошили и затоптали в поисках закладок весь палисадник, за которым следила жена Анатолия Николаевича. А в беседке неподалеку устраивали жуткие ночные сборища.
"Наркоманы там буянили и кололись. А все молчали. Обратился в полицию - никакой реакции. Пошел к участковому - здоровенному мужику под два метра ростом: говорю, давай вместе разгоним этот притон. А он: нет-нет, это же наркоманы, будут мстить. Испугался, в общем. И вот однажды ночью было особенно шумно. Было страшно: я же один, старый и полуслепой, а их много и все молодые, под кайфом. Но и терпеть уже невозможно. В конце концов сказал себе: что же ты, советский офицер будешь бояться всякую шваль? Оделся и вышел. Попытался их прогнать. А там человек 15, набросились на меня. Убили бы, наверное. Но меня спасла соседка с пятого этажа. Выскочила на балкон в одной ночной рубашке. Закричала, что вызвала полицию, и она уже едет. В общем разбежались все. Наутро я договорился, пригнали машину, зацепили беседку, выворотили ее и сломали. Наркоманам негде стало собираться. Они угрожали мне, но обошлось. Вот так мы и жили, при Украине. А теперь во дворе тихо и спокойно".
Было громко…
Когда шли бои за Мариуполь, Анатолий Николаевич уже практически ничего не видел и все происходящее воспринимал на слух:
"Было очень громко, тем более что рядом в школе и девятиэтажке расположились националисты. У нас в то время жила сестра жены - неходячая, с больными коленями, в подвал спуститься не могла. Но и бросить ее одну во время обстрелов нам совесть не позволяла. Когда кругом гремели взрывы, в этом коридорчике, где самое безопасное место, без окон, прижимались друг к другу и ждали. От взрывной волны стекла выбивало даже в межкомнатных дверях, нас засыпало осколками. До сих пор, видите, стекла не вставили. Но ничего выжили. Собирали на улице снег прямо с битым стеклом, топили, так добывали воду. На кострах под снарядами готовили еду. Люди помогали друг другу, не ныли. А потом пришли российские ребята, и с их стороны мы сразу почувствовали отношение, как к своим, родным. Нам привезли консервы, пайки, хлеб, воду. В общем, пришли наши".
Дом Анатолия Николаевича во время боев пострадал не сильно. От снаряда, летевшего прямо в пятиэтажку, защитил тополь. Дерево снесло взрывом, а стены лишь посекло осколками. Но вокруг творилось невообразимое.
"Рядом украинские военные, выстрелили по соседней девятиэтажке каким-то мощным зажигательным снарядом. Фосфорным, судя по всему. Во всем доме изнутри мгновенно вспыхнули окна. Девятиэтажка загорелась. Если кто-то там был, то сгорел заживо. Жуткий был пожар, я боялась, как бы этот горящий дом не упал на наш, - вспоминает жена Анатолия Николаевича Юлия Васильевна. - А когда отсюда вытеснили ВСУ, из района порта, где продолжались бои, к нам вышла беженка. Идет по улице, ведет за руку мальчика и несет две корзинки. А в корзинках кошки. Говорит, это все, что успела взять с собой. Кошек жалко было оставлять. Еще сокрушалась, что нечем их покормить, хотя сами были голодные. У нас была баночка консервы. Отдали этой женщине.
А Анатолий Николаевич рассказывает о своем сослуживце, спасшем российского танкиста, танк которого подбили. Танкист прятался в гаражах, ему дали гражданскую одежду и вывели к своим.
Прощание славянки
Когда город возродился, Анатолий Николаевич решил давать бесплатные уличные концерты для таких земляков, как этот сослуживец, как женщина, спасавшая не вещи, а кошек, как соседи, делившиеся последним. Но нужен был новый баян.
"И я написал Путину. Рассказал о себе и о том, для чего мне нужен инструмент. Писал, не видя букв, подложив линейку, чтобы строчки получились ровными. На конверте указал адрес: "Москва. Кремль." Принес письмо на почту. А мне девушка там говорит: "Вы и правда думаете, что письмо прочтут"? Честно говоря, не особо в это верилось. Но попытаться надо было. И письмо прочли, - говорит, улыбаясь, мариуполец. - С нами связались из городской администрации. Попросили быть дома, чтобы получить подарок от президента. Я был ошеломлен. Приехал глава города Олег Моргун и мне вручили баян марки "Кубань".
Анатолий Николаевич признается, что президентский баян пока бережет, и на улице играет на нем редко: приноравливается к дорогому подарку, чтобы на публике не сфальшивить ни одной нотой. Анатолий Николаевич и дома играет упоенно и самозабвенно. Иногда подпевает сам себе.
"Я уже привыкла, что у нас постоянно звучит музыка, - смеется супруга. - А разве это плохо?"
"Иногда мне на улице советуют встать ближе к рынку, где можно заработать. Объясняю, что я играю не из-за денег, а для поднятия настроения. Слава богу, пенсии мне хватает. Главное, чтобы поблизости не звучала музыка из кафе или магазинов, и моя мелодия не терялась. А еще есть важный секрет. Нужно играть красиво и ярко с самого начала. Чтобы зацепить прохожих, заставить их остановиться, прислушаться. Многие подходят, благодарят: "Спасибо за то, что вы есть, что поддерживаете в непростое время и лечите своей музыкой". Поверьте, важнее любых денег, чувствовать, что ты нужен, что тебя ценят. Порой военные останавливаются. Слушают, просят: "Сыграй "Славяночку". А "Корабейников". А "Катюшу". Иногда танцуют. Иногда плачут", - делится Анатолий Николаевич.
Когда я выходил из музыкальной квартиры, вдруг грянул марш "Прощание славянки".
"У нас такая традиция: всегда провожаем гостей этой мелодией", - с улыбкой объясняет баянист.