Без крика, без прощального взгляда
В тот день в машине ехали пятеро. Александр Мартемьянов, военкор "Известий" - впереди на пассажирском сиденье. Позади - Светлана Ларина, военкор Изабелла Либерман и корреспонденты РИА Новости Максим Романенко и Михаил Кевхиев. Они возвращались с очередной съемки. Обстрелы, воронки, дымящиеся одноэтажные домики оставались за спиной. Впереди - короткая передышка. Или ее иллюзия.
Это случилось в сумерках на трассе между Горловкой и Донецком. Прямой участок дороги, тишина, которая длится ровно до того момента, пока не появляется дрон. Боеприпас разорвался в передней части машины.
"Шарообразная вспышка, - говорит Светлана, - там, где сидел Саша. Он погиб сразу. Без крика. Без прощального взгляда".
Дрон влетел, но громкого взрыва не было. Все сжалось в одну точку - глухой удар, стекло, осколки.
"Когда дрон бьет по машине, - говорит она, - все решают секунды. Первый удар - часто не последний. Следом может прилететь второй. Обычно так и бывает, один подбивает, другой добивает. Мы знали это. Знали и то, что нужно выбираться, пока еще можно".
Машина шла вперед - по инерции. Светлана первой распахнула дверь. Один за другим журналисты выпрыгнули на ходу. Перекат один, другой. Асфальт под кожей, ладони в кровь, Светлана несколько раз перекувыркнулась. Потом бег - в темную линию деревьев.
Дорога без фонарей. Пустая. Трасса Донецк-Горловка до недавнего времени считалась закрытой: не так давно сюда доставала ствольная артиллерия ВСУ. Сейчас - дроны. До ближайшего поста или города - километры, до спасения - тишина, которую можно разрезать только дыханием.
Тело Саши - не груз, а долг
"Я помню, - говорит Светлана, - спросила у Михаила из РИА Новости: "Неужели Саше уже нельзя помочь?"...".
В тот момент было не до размышлений, надо действовать - спасать себя. Но как выжить? И тем более как забрать тело Мартемьянова?
Первыми их обнаружили военные. Одновременно они подошли к разбитому автомобилю, где находилось тело Александра. Светлане не дали подойти. Просто накрыли и унесли.
"Они сделали это по-мужски. Быстро. Чисто. Мы не вмешивались. Мы - просто выжили", - говорит Светлана.
Позже все четверо журналистов были эвакуированы в Донецк. Светлану сначала собирались везти в санитарной машине с красными крестами, но девушка отказалась - по пустой трассе это значило стать живой мишенью ВСУ. Журналистов все-таки повезли на машине санпомощи, в салоне кто-то из них молчал, кто-то тихо матерился. Так они добрались до больницы имени Калинина.
"Я потом много раз говорила себе: если бы не они - военные, не знаю, как бы мы выбрались, - вспоминает Светлана. - Правда, не знаю... Страх, темнота, контузия, тело, которое нельзя бросить...".
Александра Мартемьянова похоронили 6 января на Аллее Героев кладбища "Донецкое море". Указом Президента России Владимира Путина ему посмертно присвоен орден Мужества. На похоронах были журналисты, военные, жители Донецка. Те, кто знал его, и те, кто знал, что он был рядом.
Саша и Света: фронтовая редакция
Светлана Ларина - человек, которого на фронте знают: высокая блондинка, почти два метра ростом, с голосом без дрожи. Знают ее и болельщики: играла в знаменитой гандбольной команде "Ростов-Дон". С 2023 года оставила семью - мужа и маму, чтобы переехать в воюющий город и стать редактором "Блокнот Донецк". Отличает типы вооружений, знает, как ложатся кассетные и другие боеприпасы. Вспоминает, как учила молодого коллегу ложиться в воронку, а не за стенку. "Не пирог, конечно, но рецепт. Рецепт выживания", - говорит она. Сильная. Сдержанная. Не из тех, кто жалуется. Войну знает не по заголовкам. По дорогам. По пыли.
Каким был Саша Мартемьянов? Не формально, не по служебной записке. Светлана знала его еще до поездки, но - заочно. Через общих знакомых. Через истории. Через кадры. Александр иногда работал с Игорем Шинкаренко, оператором и журналистом "Блокнот Донецк", в котором Светлана Ларина - его редактор, и иногда Мартемьянов делился с ее редакцией видеоматериалами - простыми, живыми, без монтажа.
Она показала мне фотоснимок: на нем - кот на фоне разрушенных стен. Жителей рядом не было, военных тоже, а Александр проезжал и остановился.
"Он всегда возил корм для котов. Саша сказал: "Если не мы - то кто?". Это про все. Не только про котов", - говорит Светлана.
Светлана помнит, как в тот день он дал раненой собаке сосиски. 4 января они вместе были в Горловке. Снимали последствия обстрела 155-миллиметровыми снарядами, один из них попал в Дом культуры, болванка от снаряда пробила здание - то самое, где неделю назад были дети. Повезло, что зал был пуст. Журналисты Изабелла Либерман и Михаил Кевхиев зашли в Казанскую церковь. Батюшка подарил каждому по иконе, благословил в дорогу. Что спасло четверых журналистов? Возможно это, возможно - судьба, но весь удар принял на себя один человек - Саша.
Александр Мартемьянов родился 9 апреля 1990 года. Ему так и не исполнилось 35. Родом с Донбасса. С 2014 года работал военкором. Его хорошо знали в Горловке, где всегда ждали.
Не склонная к панике
После удара дрона Светлана получила осколки в руку и ногу, ссадины от падения, контузию. Все это - вторично. Главное - осталась жива. Справляться с травмами - и физическими, и душевными - помогает работа. Сегодня Ларина снова на выезде. Снимает разрушенные улицы на айфон, ездит на внедорожнике с механикой. Вместо страха - усталость.
"Когда журналисты учат друг друга выживать - значит, с миром что-то не так", - говорит она.
Светлану очень поддерживает ее мама. Муж был первым, кому она смогла сообщить о случившемся, когда вышла на связь. Родные говорят: "Света сильная, сдержанная, не склонна к панике". Бабушке, которая ждет внучку в Ростовской области, 87 лет - сначала плакала, потом просила об одном: "Будь осторожней, не геройствуй, просто живи, живи".
Память о Саше - не только в ордене и не только в архиве. В каждом слове, которое она теперь пишет. И в каждой вспышке, от которой хочется спрятаться, но некуда. Фронт - не только линия на карте. Фронт - это маршрут журналиста. Это дорога без света. И с одним вопросом: успеешь - или нет.
Александр не успел. А Светлана - выжила. И рассказывает за двоих.