Возглавил проект научный руководитель Геофизического института ВНЦ РАН доктор физико-математических наук Владислав Заалишвили. На протяжении всей своей карьеры он занимается инженерной сейсмологией, выпустил десятки научных монографий и учебных пособий, имеет 75 патентов. Ученый руководил сейсмическим районированием в городах Грузии, Азербайджана и России, а также созданием карт вероятностной сейсмической опасности в населенных пунктах Северной Осетии.
Владислав Борисович, почему о создании карт сейсмического риска активно заговорили именно сейчас? Выросла угроза землетрясений?
Владислав Заалишвили: Такая угроза на Северном Кавказе была всегда и остается сегодня. На самом деле проект для СКФО готовится уже некоторое время, но так совпало, что недавно произошло сильное землетрясение у берегов Камчатки. Его магнитуда, по разным данным, достигла 8,8, и это еще раз подтвердило необходимость создания карт сейсмического микрорайонирования и рисков, позволяющих оценить масштаб возможных разрушений, общий ущерб при сильных землетрясениях, число жертв.
Ученые Геофизического института ВНЦ РАН поставили задачу создать такую карту для Северной Осетии. Мы взаимодействуем с коллегами из Дагестана, Кабардино-Балкарии, Чеченской Республики и других субъектов Северного Кавказа, чтобы объединить усилия и сделать такие же карты для всех регионов федерального округа.
Что из себя представляют карты сейсмического риска? Для чего их можно использовать?
Владислав Заалишвили: Они помогают оценить возможные экономические и социальные потери при землетрясениях разной мощности. До 1968 года риском в области сейсмостойкого проектирования и инженерной сейсмологии традиционно называли вероятность какого-то события, но на конференции в Стокгольме профессор Корнели понятия разграничил, и теперь под сейсмическим риском понимаются потери. Поэтому такие карты строятся в основном для населенных пунктов - городов и поселков. Да, ущерб и человеческие жертвы могут проявляться и вне населенных пунктов, если там расположена какая-то значительная по ответственности инфраструктура или работают люди на объектах. Другими словами, все же мы, как правило, говорим о территориях с заметной урбанизацией.
Практическое применение карт рисков широкое. Высокий сейсмический риск застройки предполагает, что стоимость жилья и вообще недвижимости на таком участке будет ниже. Здания с дефицитом сейсмостойкости должны продаваться дешевле. Ценообразование обязано учитывать то, на каком типе грунта возведено сооружение, какой тип конструкций использовался. Соответственно, и покупатель должен знать, как далеко дом расположен от потенциальных разломов.
К примеру, в США при высоком сейсмическом риске владельцы зданий вынуждены усиливать конструкции либо им придется намного больше платить за страховку. Власти также смогут управлять расселением людей. Они будут понимать, что на конкретном участке риск маленький и землю можно отдать под жилую застройку.
Если же площадка близка к активному разлому или находится в зоне повышенного риска, застройщик должен учитывать это в проекте: использовать правильную арматуру и современные антисейсмические решения. Принятие даже минимальных мер резко сокращает количество жертв. Хотя экономических потерь при сильном землетрясении избежать не удастся. В долгосрочной перспективе выигрывают все: власти получают спокойствие, девелоперы - предсказуемые требования, у них снижаются юридические риски, банки и страховщики - понятную модель оценки, население - безопасное жилье.
Можно ли прогнозировать, когда именно случится сильное землетрясение?
Владислав Заалишвили: Назвать дату и энергию землетрясения очень хочется, но на самом деле надежный краткосрочный прогноз - чрезвычайно сложная задача. Иногда такие прогнозы удаются, особенно с учетом долговременных наблюдений, применения современных методов и оборудования. Например, в китайском городе Таншань в 1975 году был успешный прогноз сейсмособытия магнитудой 7,3, тогда за пять часов до землетрясения смогли за короткое время эвакуировать миллионный город. Ровно через год там же произошло землетрясение магнитудой 8,2. Его не смогли предсказать, погибли более 200 тысяч человек.
В 2002 году я руководил успешным среднесрочным прогнозированием землетрясения в Тбилиси за две недели до него. Тогда погибли несколько человек. В целом такие прогнозы слишком сложны и затратны из-за многофакторности. Людей ведь не спасли. Более надежно использовать карты сейсмического районирования, которые предполагают долгосрочное прогнозирование. Допустим, мы знаем, что на определенной территории может возникнуть землетрясение такой-то интенсивности, и при ее застройке исходить из этого.
Землетрясение какой мощности вообще может быть на Северном Кавказе? Есть ли смысл опасаться серьезных толчков?
Владислав Заалишвили: Последнее сильнейшее землетрясение случилось в 1988 году в Армении - в Спитаке. Магнитуда была 7,2 и выше. Буквально за секунды погибли свыше 24 тысяч человек. Произошло несколько толчков подряд, а это уже очень нехорошее явление. Хотя было время, когда на Южном Кавказе исключали магнитуды 7,2-7,5. К Северному Кавказу это относится тоже.
Во время наших исследований ледника Колка группой Е. А. Рогожина мы обнаружили следы 10-балльных и более сильных исторических землетрясений, то есть такие сейсмические события вполне возможны и в СКФО. Кавказские горы - относительно молодые, и они продолжают расти. Также здесь есть два спящих вулкана - Эльбрус и Казбек. Нельзя исключать их активизации и влияния на уровень сейсмического риска.
Потребуется ли дополнительная инфраструктура или приборы, чтобы построить карты сейсмического риска в СКФО?
Владислав Заалишвили: Для оценки влияния грунтов и спектральных характеристик события на сейсмический эффект сильных землетрясений, Евразийская Сейсмо Ассоциация, вице-президентом которой я являюсь, создаст специальную цифровую сеть на Северном Кавказе. Мы установим семь специальных станций во Владикавказе и Грозном и около десяти в Махачкале, других населенных пунктах Дагестана, а также в Кабардино-Балкарии. Это будут однотипные цифровые станции. Первая подобная появится как раз в Махачкале, потому что там очаги землетрясений находятся намного глубже, а значит, охватывают больше территорий. Во всяком случае, по статистике.
Таким образом у нас будет создана объединенная система наблюдений - инструментальная сеть для всего Северного Кавказа. На основе этого будут строиться карты сейсмического риска.