Сергей Владимирович, раздумьями по поводу экранизации романа вы поделились еще год назад, на кинофестивале в Выборге. Сейчас об этой предстоящей работе говорят уже как об одном из интригующих проектов недалекого будущего. То есть, что-то сдвинулось уже с мертвой точки?
Сергей Урсуляк: Раздумья стали более предметными, и я бы сказал, что в каком-то смысле нерадостными. В том смысле, что чем глубже в эту историю погружаешься, тем больше осознаешь, куда влез.
Жалеете, что не взялись за проект попроще?
Сергей Урсуляк: Да я всю жизнь мечтаю взять что-нибудь попроще, чтобы не снимать зимой в лесу замерзающих наполеоновских солдат, бегущих из России. Но не получается. Вот и с "Войной и миром" - не сам вызвался его экранизировать, мне предложили, и после очень долгого размышления я решил рискнуть.
Дело не в амбициях, а в азарте. Развести в кадре трех артистов, чтобы изобразить душевную милую сцену, легко. А экранизация эпохального романа Льва Николаевича - это возможность нового опыта. Не знаю, зачем он мне нужен, но, повторюсь, это азарт кинематографиста. И сейчас мне кажется, что при условии общей готовности к серьезной работе, эту махину можно поднять.
Разумеется, я не предполагаю побить рекорд Сергея Федоровича Бондарчука, создавшего самую масштабную экранизацию романа Толстого. Нет, нужно просто сменить угол зрения. Понятно, что мы никуда не денемся от баталий - от Андрея Болконского, размышляющего на поле под Аустерлицем, от Пьера Безухова, оказавшегося в плену у французов и переосмыслившего свою жизнь. Но для меня главное в том, что Толстой писал про сложную жизнь, про сложные взаимоотношения и про сложных людей. Хочется, чтобы зритель увидел это, а не иллюстрации "жизни графьев".
И когда приступите к съемкам?
Сергей Урсуляк: Скорее всего, в мае будущего года. А остаток этого года и начало следующего уйдут на подготовку к съемкам.
Уверена, что кастинг актеров будет нелегким...
Сергей Урсуляк: С актерами сложно в первую очередь потому, что они очень сейчас заняты. И заняты, как правило, не тем, чем нужно. Если раньше, допустим, я артисту говорил, что берусь за экранизацию "Тихого Дона", то в глазах этого артиста видел живую реакцию: "ой-ой, как же я это буду играть". Сейчас же я по их глазам вижу, что они думают первым делом не об образах романа Толстого, а о своем графике занятости, и о том, что у них контракт подписан еще на три года вперед.
С одной стороны, огромное количество запущенных проектов сыграло хорошую роль, обеспечив людей работой. С другой стороны, это превратилось в поточное производство, и многие перестали понимать, ради чего, собственно говоря, все это. Вот что меня печалит.
К тому же фразы, которые они произносят в кадре в сегодняшних сериалах, становятся все короче и короче - герои практически общаются уже междометиями. Как они будут справляться с махиной текста Толстого, уже не представляю.
Интересных актеров можно найти не только в столицах - не искали "в провинции"?
Сергей Урсуляк: Ездим, смотрим, ищем и среди известных и неизвестных, и среди студентов. До того, как актер попадает ко мне на съемочную площадку, я провожу с ним огромное количество времени, чтобы понять, что за человек передо мной. Он может не обладать опытом, какими-то глубокими знаниями - но мне он будет интересен, если готов погрузиться с головой в процесс и в саму историю.
Действие романа "Война и мир" начинается в июле 1805 года, а в эпилоге у Толстого герои уже в конце 1820 года. То есть они проходят большой путь - важно, чтобы актер был убедителен, играя и молодого, и уже зрелого героя. Так что, конечно, кастинг будет сложный. Но все сложно, если всерьез. Если не отрезать бахрому от скатерти на эполеты.
Кстати, об эполетах. Для съемок ведь придется создавать целый мир, причем материальный, практически "под ключ"?
Сергей Урсуляк: Да, из вещей той эпохи в реквизиторских и костюмерных мало что найдешь. Понятно, что изготовление всего этого - от кресла до тех же самых эполет - несметно дорого. Даже военная форма за время действия романа поменялась дважды. И если серьезно подходить к проекту, то, по возможности, надо учитывать малейшие детали.
Классик итальянского кино Лукино Висконти снимал "Леопарда" и требовал, чтобы в ящике комода лежал батистовый носовой платок с княжеской монограммой. Герой даже не открывал этот ящик - но Висконти уверял, что это необходимо для актера: знать, что там аксессуар настоящий… Висконти был, по-вашему, прав?
Сергей Урсуляк: Конечно, все так и есть. И если герой "Войны и мира" будет в кадре держать письмо - мне не важно, что зритель не увидит, что там написано. Но это не может быть пустой лист бумаги, нет - там будут выведены строчки как положено: чернилами, гусиным пером и обязательно с "ятями".
Недавно были юбилеи Марлена Хуциева и Петра Тодоровского, не так далеко - следующим летом - 120-летие Сергея Герасимова. Что ни имя - классики, величины нашего кино. А мне вот жаловался кто-то из кинематографистов старшего поколения: сегодня студенты ВГИКа толком не знают работ того же Герасимова. Может быть, он преувеличил, но ведь не бывает дыма без огня - не странно это?
Сергей Урсуляк: Студенты сегодня хорошо ориентируются в американском кино, в корейском - и совершенно не знают советское кино. Это большая беда, конечно. Но беда и в том, что нельзя набирать такое количество студентов в киноинститут.
Ненормально, когда одновременно поступает по 30 режиссеров в разные мастерские, не считая Высших курсов ВГИКа и других киношкол. То же самое с артистами. Конечно, земля русская рождает множество талантов - но, я думаю, их появление не может быть поставлено на поток, идти конвейером. И когда студент платит за свое обучение - его отношение к творчеству того же Герасимова отходит на второй план. И не только к творчеству Герасимова - и Ромма, и Тарковского, и даже Никиты Михалкова. Это все взаимосвязанные вещи.
Помню, у Владимира Мотыля училось трое. Трое или четверо было в мастерской Меньшова. То же самое у Чухрая, у Митты. В таком случае с каждым студентом можно заниматься индивидуально. Но было кое-что еще. Когда педагоги рассказывали нам про профессию, про то, как все в нашем киномире устроено и как в нем жить - мы понимали: это все реально. Сейчас все мои увещевания студентам: не обращайте внимание на то-то, не идите на поводу у того-то, делайте только так-то, что считаете правильным - это все давно уже поперек реальной жизни.
Лет 15 назад, уже при наступившем времени продюсерского кино и не слишком благоприятной киносреды, Вадим Абдрашитов прислал мне на рецензию короткометражку своего выпускника. Это была работа вопреки всему тому, что может понравиться продюсерам кино. Но в ней чувствовалась режиссерская воля, понимание, о чем автор хочет сказать. Я написал в отзыве, что картина мне понравилась, но, к сожалению, у молодого режиссера будет сложная судьба. Во многом я оказался прав, этот режиссер, несмотря ни на что, состоялся, идет своим путем… Так что возможности осмысленной и творческой жизни все-таки существуют.
Вы, кстати, президент кинофестиваля "Окно в Европу", который ориентируется в первую очередь на дебюты - и в этом году главный приз у вас получил дебютант. Есть повод оставаться оптимистом?
Сергей Урсуляк: Конечно, фильмы мастеров советского кино можно смотреть из года в год - но надо же понимать, на кого мы оставляем свое дело. И для меня стало приятной неожиданностью участие в конкурсе этого года картины Филиппа Ларса, выпускника мастерской Владимира Меньшова, который я подхватил. Он первый из этого курса, кто нашел в себе силы и возможности не просто сделать полнометражный дебют, но и попасть с ним на фестиваль. Посмотрим, что из него выйдет дальше - в нашей профессии характер бывает иногда важнее, чем даже выдающийся талант.
Так что, с одной стороны, я пессимист - с другой стороны, верю, что все переменится. В конце концов, у нас только-только становится на ноги киноиндустрия. Просто нужно работать над собой - а эта работа бесконечна.