Александр, насколько серьезен нынешний демографический провал? Было ли подобное в послевоенные годы? И как удалось это преодолеть?
Александр Субботин: Сегодня рождаемость в России составляет около 1,4 ребенка на женщину при норме простого замещения 2,1. Это значит, что каждое новое поколение примерно на треть меньше предыдущего, и без миграции население будет сокращаться вдвое каждые 50 лет.
Резкие падения рождаемости в истории России уже были. В начале XX века женщины рожали в среднем по 7 детей, к 1930-му году этот показатель снизился до 4-5, в годы войны - до 2,6. После кризисов неизменно следовал подъем, но прежний уровень так и не восстанавливался: в 1950-е рождаемость держалась на отметке 2,7-2,9 ребенка, в 1980-е снизилась до 2,0 детей. В 1990-е тоже сильно просела и сейчас как раз чуть отскочила.
Таким образом, каждое новое падение закрепляло более низкий уровень, и восстановление происходило лишь частично. Сегодняшний спад особенно серьезен, потому что связан не с кратковременными потрясениями, а с долговременными факторами - урбанизацией, изменением семейных установок и более поздним деторождением.
Сейчас ситуация может сама по себе выровняться или спад рождаемости ожидается затяжной? С чем это все-таки связано? С тем, что урбанизация добавляет инфантильности - люди не хотят брать ответственность за семью, или, наоборот, с развитием многозадачности - жизнь усложняется, работа усложняется, уже не до больших семей?
Александр Субботин: Автоматически ситуация не выровняется. Демографический переход - это долгосрочный процесс. Спад рождаемости в первую очередь связан не с инфантильностью, а с тем, что в современном обществе растут требования к качеству жизни, образованию, карьере. Дети воспринимаются как большой инвестиционный проект, требующий ресурсов. Урбанизация и многозадачность усиливают этот эффект. Поэтому рождаемость снижается во всех развитых странах, это общемировой тренд.
Кроме развития системы социальной поддержки какие могут быть механизмы стимулирования рождаемости? Социальная реклама и пропаганда традиционных ценностей не срабатывают.
Александр Субботин: Самые эффективные меры - это создание среды, в которой семье комфортно и удобно жить. Это доступное жилье, детские сады рядом с домом, гибкий график и возможность совмещать работу с семьей, поддержка занятости женщин. Важно развивать не только материальные стимулы, но и инфраструктурные. В ряде стран помогает политика work-life balance - баланс работы и личной жизни. А любая пропаганда, действительно, редко работает: семьи рожают детей там, где уверены в завтрашнем дне.
С 1989 года доля мальчиков среди новорожденных составляет в среднем около 51,4%, что примерно соответствует 106 мальчикам на 100 девочек. А откуда же тогда взялась строчка из популярной песни: "…на десять девчонок по статистике девять ребят"?
Александр Субботин: Эта строка родилась не из биологии, а из социальной реальности послевоенных лет. Мальчиков всегда рождается чуть больше, чем девочек. Но огромные военные потери и высокая мужская смертность надолго нарушили баланс полов. В 1950-1970-е мужчин было меньше, и это стало заметной частью массового сознания. Отсюда и слова песни, которые отражали не статистику при рождении, а демографию повседневной жизни целого поколения.
Средняя продолжительность жизни мужчин меньше, чем женщин. Так было исторически или были периоды, когда мужчины жили дольше?
Александр Субботин: Женщины всегда жили дольше мужчин, хотя раньше разрыв был меньше: в условиях высокой смертности от болезней и голода различия сглаживались. Сегодня биология и образ жизни усиливают разницу. В среднем женщины живут на 7-8 лет дольше мужчин. Например, в Москве разрыв составляет около 7 лет, по России - почти 11 лет.
С чем связана все-таки более ранняя смертность мужчин? Только ли с вредными привычками?
Александр Субботин: Причины начинаются с биологии: уже с рождения мальчики оказываются более уязвимыми, и их смертность выше, чем у девочек. Далее сказываются условия жизни. Мужчины чаще заняты на тяжелых и рискованных работах. Важную роль играет и образ жизни - курение, алкоголь, лишний вес, склонность к риску. Добавим сюда еще и то, что мужчины реже обращаются к врачам и меньше заботятся о своем здоровье. Все это вместе объясняет, почему они живут в среднем меньше женщин.
Считается, что урбанизация сделала людей более пассивными. Прежде всего мужчины перестали стремиться доказывать свою индивидуальность, мужественность, галантность. Мало кто готов совершать поступки ради женщин. Стирается грань между полами, и уже непонятно, у кого какие социальные функции. Эта тенденция и дальше будет прогрессировать?
Александр Субботин: Урбанизация действительно меняет социальные роли. Но это не "исчезновение мужественности", а трансформация. В крупных городах мужчины и женщины имеют схожие возможности в образовании, карьере и самореализации. Социальные роли становятся более гибкими, но это не означает упадок, скорее - перестройку. Будущее - за партнерскими отношениями, где ценится равный вклад, а не традиционные шаблоны.