Петербургский профессор с немецкой фамилией Гейгер (играет Константин Хабенский) в 2026 году обнаруживает на Соловках кабинет в пещере, где в 30-е годы в рамках научного эксперимента заморозили 13 заключенных. Суть эксперимента - попытка продления физической жизни человека путем глубокой заморозки его тела в надежде, что в будущем его разморозят, а состояние науки будет таким, что люди смогут жить вечно. На ученом языке это называется "крионикой" и практикуется с XVII века, но положительных результатов пока не принесло. Грубо говоря, нельзя заморозить человека, как курицу в морозилке, а потом вернуть к жизни. Простейшие организмы - можно, но у человека для этого есть один большой недостаток - его мозг. Он заморозке и разморозке не поддается. Сволочь такая.
13 "апостолов" будущего случайно находит помощница и жена Гейгера Настя (Дарья Кукарских), и эта случайность обернется для нее неслучайным поворотом личной судьбы. Она влюбится в тринадцатого размороженного, единственного, который выживет, потому что ему случайно при заморозке ввели не тот препарат.
Этого счастливчика (впрочем, как сказать?) Иннокентия Платонова меланхолично играет Александр Горбатов, которого многие зрители помнят по сериалу "Шаляпин". В 20-е годы Иннокентий случайно (а может быть, и нет) убил неприятного во всех отношениях персонажа - Зарецкого (Антон Шагин), рабочего на колбасной фабрике, воришку и доносчика (как думал Платонов). За что и угодил в Соловецкий лагерь, где его и заморозили.
В одной из финальных сцен в ДТП в результате случайных траекторий оказавшихся в нем легковых и грузовых автомобилей остаются живы Гейгер и Настя. И тогда она сообщает мужу о том, что… но это уже будет спойлер.
Нужно добавить, что в фильме есть один персонаж, которого нет в романе, - олигарх Желтков. Этого забавного "трикстера", необходимого для того, чтобы разбавить слишком сгущенную мелодраматичность сюжета, блистательно играет Евгений Стычкин. Желтков оплачивает научные изыскания Гейгера в лаборатории, расположенной на прекрасном острове, недалеко от Петербурга, с расчетом, что Гейгер заморозит его самого на сто лет. Дескать, в нашем веке он все уже повидал, а вдруг через сто лет будет интереснее. (Все не так, мотивация другая, но не будем раскрывать карты).
В Санкт-Петербурге состоялся предпремьерный показ фильма "Авиатор"Пересказывать сюжет фильма легко, но это ничего не даст. Скорее, это вызовет чувство недоумения. И что, вот эта полуфантастика, полумелодрама и есть экранизация сложного психологического романа Евгения Водолазкина?
Выступая перед премьерой в московском кинотеатре "Октябрь", Водолазкин сказал примерно следующее: наверняка поклонники его романа будут говорить, что фильм и близко не лежит с романом. Нет, сказал он, лежит близко. Но - не рядом. Потому что литература и кино - две разные стихии. Литература - это искусство слова, а кино - искусство действия.
К счастью, Водолазкин понимает эти вещи и не впадает, как многие именитые писатели, в истерику, когда сценаристы и режиссеры отступают от "буквы" их "неприкосновенных" текстов. Все очень просто. Задача режиссера - снять хорошее кино, а не "показать" хороший роман.
"Авиатор" - хорошее кино. Трудно предсказать, какой прокатный успех его ждет, но Егор Кончаловский и несколько прекрасных актеров все сделали для этого успеха, взяв за основу реальный бестселлер и при этом очень серьезный роман. Сценарий писал Юрий Арабов, в арсенале которого почти все фильмы Александра Сокурова, сериал "Доктор Живаго", художественные ленты "Орда", "Монах и бес" и многие другие. Увы, это была его последняя работа, в 2023 году Юрия Арабова не стало.
Отдельно нужно отметить, что музыку к "Авиатору" создавал Максим Фадеев, и это тот случай, когда музыка в буквальном смысле "играет" ключевую роль. Она завораживает своей психоделикой и переводит восприятие действия в какой-то потусторонний ряд, постоянно напоминая зрителю, что глубоко вникать нужно не в то, что происходит на экране, а в то, что происходит за ним.
Съемки кинофильма "Авиатор"От действительного содержания романа Водолазкина, где глубоко исследуется проблема памяти и совести, могут отвлекать еще и очень красивые съемки. В этом кино много прозрачной воды, света, воздуха, а для контраста - клаустрофобных кадров Петрограда времен Гражданской войны с искусственным (слишком уж заметно искусственным) снегом, ложащимся на плечи и волосы второй главной героини, тоже Насти и тоже в исполнении Кукарских.
По роману эта вторая Настя должна быть бабушкой первой, что вносит совсем уж сумасшедшую ноту - Платонов влюбляется во внучку своей возлюбленной, но при этом он отнюдь не старик. В фильме режиссер отказался от слишком рискованного решения, и две Насти не родственницы, а просто случайно похожи друг на друга как две капли воды. Еще одна странная случайность.
"Авиатор" - роман религиозный. В тексте есть ключ к его пониманию. Отец маленького Иннокентия читает сыну "Робинзона Крузо". Мальчик плачет и спрашивает: почему Бог бросил Робинзона страдать на необитаемом острове? А Он его не бросил, отвечает отец. Он постоянно был рядом с ним.
Без этого ключа не понять, не "открыть" ни "Робинзона", ни "Авиатора". И замечательно, что сценарист с режиссером сохранили эту сцену. Но в "Робинзоне" Дефо присутствие Бога всячески декларируется. Без Его помощи Робинзон не выжил бы. А вот в "Авиаторе" это присутствие зыбко и под вопросом. Платонов выжил, но зачем?
Из уверенно этического плана (Бог с нами - и точка) этот вопрос переводится автором скорее в эстетический, художественный план. Мир стал таким сложным и непонятным, что понять и описать его невозможно. Но кто обладает хотя бы максимальной широтой обзора? Только авиатор...
В финальной сцене Платонов, оказавшийся в будущем, в котором ему нет места, потому что по факту он давно умер, восстанавливает свой крохотный аэроплан и взлетает на нем с цветущего поля. Вопрос, сядет ли он на него обратно, тут неуместен. Лучше бы не сел. Были такие сумасшедшие авиаторы в начале ХХ века, которые испытывали свои летательные аппараты на максимальную высоту и падали, как Икары.
"А Платонов?" - спрашивает Настя мужа, имея в виду свой роман с ним.
"А кто такой Платонов?" - говорит Гейгер, перед этим выбросив с моста тетрадь, которая подтверждала, что "крионика" возможна. Прежде чем победить смерть, человеку нужно ответить на главный вопрос: зачем он это сделает?
Ученый бы так не поступил. Но мы простим режиссеру эту вольность.