Неподготовленный прорыв

Одним своим краем позиции 6-й немецкой армии упирались в заболоченный лиман, атаковать через который - самоубийственно. А дальше, как писал начальник штаба фронта, будущий маршал С.С. Бирюзов, "каждое село было превращено в крепость":

"Дом с домом соединялись траншеями. На всех более или менее танкодоступных направлениях пролегли противотанковые рвы. Глубина рвов достигала нескольких метров, и многие из них затоплялись водой. Все это дополнялось почти сплошными минными полями и проволочными заграждениями".

Причем противник имел локтевую связь и с крымской группировкой, и с войсками к северо-востоку от Запорожья.

Войска же Южного фронта соприкасались только с Азовским морем.

Против Красной армии стояли 200 603 солдата противника. А на зарывшиеся в землю укрепления немцев по голой степи наступали 311 346 бойцов и офицеров из частей 5-й ударной, 44-й, 51-й и 2-й гвардейской армий - явно не трехкратный перевес, предусмотренный военной наукой. Тем не менее маршал А.М. Василевский, занимавший должности начальника Генштаба и заместителя Наркома обороны, вечером 22 сентября отправил в Ставку оптимистичный доклад: части 6-й армии разбиты, теперь нужно быстро "очистить от противника южный берег нижнего течения Днепра", выйти на Перекоп и к Херсону, форсировав Днепр.

Под стать настроению были названы и подвижные группы, которые предлагалось ввести в прорыв для развития успеха, - "Ураган" и "Буря" в составе танкового, механизированного и двух кавалерийских корпусов. На подготовку давалось четыре дня, на прорыв - два, а на развитие успеха - 11-12 дней, с продвижением пехоты на 15-16 километров в сутки, а подвижных групп - на 30.

Увы, результат неподготовленного прорыва был катастрофическим.

Уроки лобовой атаки

Измотанные в боях на Донбассе части атаковали немцев в лоб, неся страшные потери. 26 сентября, упершись в вал огня, части трех армий смогли в отдельных местах продвинуться всего на пару километров. А сверху на них беспрестанно сыпались бомбы: посты воздушного наблюдения, оповещения и связи зафиксировали только в первый день около 900 самолетопролетов, а дальше их интенсивность не падала меньше 500.

В последний день сентября стало понятно, что наступление захлебнулось.

"Меня охватывала дрожь, когда я видел, как с наших танков отлетала на шесть-восемь метров башня вместе с пушкой от прямого попадания снаряда немецких тяжелых орудий или танки загорались, как яркие факелы. А наши солдаты по-прежнему карабкались на эту неприступную оборону, но многие уже не вставали. Смрад от горевших тел заглушал все другие запахи, казалось, что мы пребываем в каком-то другом мире.

Одно дело, когда наблюдаешь поле битвы через окуляр, и совсем иное, когда это происходит вокруг тебя и ты становишься участником происходящего. Я впервые оказался практически в самом пекле сражения. Мозг работал только в одном направлении - опередить выстрелом немца, иначе сами погибнем", - вспоминал артиллерист Семен Штипельман, уроженец нынешней Хмельницкой области.

Но не менее сильные впечатления у наших солдат были после боя, когда пушкари отправились осматривать немецкие огневые точки, по которым били прямой наводкой с нейтральной полосы. Шесть-восемь накатов, чередующихся с насыпями из песка, земли и камня, железобетонными плитами. Толщина стен у амбразур во многих местах доходила до двух метров. Внутри были созданы вполне комфортные условия: лежанки для отдыха, электроосвещение от аккумулятора, в нишах - консервы и вина со всей Европы.

На этих захваченных нашими рубежах и началось то, чего не было с самого начала: нормальная подготовка:

"Мы приступили к более тщательной доразведке противника, стали подтягивать тылы, накапливать боеприпасы, производить перегруппировку войск для нанесения повторного удара. Удар этот намечалось осуществить во взаимодействии с Юго-Западным фронтом со стороны Запорожья.

Замысел был такой: протаранить вражеские оборонительные позиции на реке Молочная, севернее Мелитополя, стремительным охватывающим маневром окружить и уничтожить главные силы мелитопольской группировки врага, а в дальнейшем развивать наступление в сторону Крыма и на плечах отступающего противника вырваться к Перекопу и в низовья Днепра", - пишет об этих днях в начале октября Сергей Бирюзов.

Немцы тоже крепили оборону, прекрасно понимая: если противник пробьется, то бежать придется долго - за спиной бескрайняя степь.

21 октября на Южном фронте, накануне ставшем 4-м Украинским, началось третье решительное наступление, увенчавшееся успехом.

К 23 октября сопротивление немцев было сломлено.

Четыре армии перерезали железную дорогу, а 51-я освободила Мелитополь.