Впрочем, полиция и спецслужбы уже давно воспринимают "телефонное минирование" не как шалости, а как реальную угрозу. В момент получения заявления определить, настоящая взрывчатка или нет, невозможно. Поэтому всегда все помещения и прилегающая территория вокзала или аэропорта обследуются сотрудниками транспортной полиции, специалистами-взрывотехниками, с применением спецтехники, со служебными собаками.
Такие ложные тревоги угрожают не только потерей времени или экономическими убытками. Речь уже идет о человеческих жизнях. Например, звонок о заминированной больнице может сорвать срочную операцию. Ведь для "проверки слуха" придется эвакуировать из здания больных и медперсонал. А перекрытая ради поиска несуществующей бомбы трасса задержит на часы "скорую помощь", пожарную машину или наряд полиции. В результате кто-то может умереть, не дождавшись спасительного укола, кто-то сгореть, кого-то не защитят от бандитов.
Чаще всего таких "звонарей" вычисляют по телефонным номерам или устанавливают их координаты - в буквальном смысле - по мобильному телефону (есть такая технология). Но в хранилищах экспертно-криминалистических центров созданы и фонотеки, где хранятся образцы голоса сотен тысяч людей. В первую очередь - тех, кто уже пытался сообщить о ложном минировании. Разумеется, есть аудиозапись уже осужденных преступников, подследственных, подозреваемых. Сегодня все обитатели "мест, не столь отдаленных", сдают на вечное хранение не только отпечатки пальцев, но и образцы ДНК, запаха и звуки голоса. Что важно, голос невозможно подделать или изменить. То, что не различит обычный человек, обязательно распознает компьютер. Так что, если кто-то повторно надумает "взорвать" самолет, вокзал, торговый центр или школу, обязательно будет опознан. Даже если заговорит якобы женским голосом или густым басом.
Однако любые сообщения о готовящихся взрывах, когда могут погибнуть люди, требуют большого отвлечения от повседневной деятельности сил и средств подразделений полиции. Разумеется, особенно если речь идет об угрозе вокзалам или аэропортам, все это осложняется наличием большого количества ничего не подозревающих пассажиров и работников транспорта. При необходимости проводится их эвакуация. Как правило, в таких случаях задерживают поезда или авиарейсы.
Причины, заставляющие людей сообщать о несуществующих бомбах, самые разные: от душевных расстройств до желания развлечься.
Например, однажды в дежурную часть Вологодского линейного управления на транспорте поступило сообщение, что железнодорожный вокзал с 12.00 до 14.00 будет взорван. Полицейские эвакуировали пассажиров и железнодорожников, по сантиметру с собаками и миноискателями облазили территорию. Бомбу не нашли. Но выявили "звонаря". Им оказался некто Суслов 1974 года рождения, без регистрации и работы, который буквально месяц назад освободился из зоны. Он признался, что на воле ему надоело находиться - не его стихия. И он решил вот таким экстравагантным способом вернуться за решетку.
Впрочем, времена меняются: сейчас ложное сообщение о теракте могут вбросить в информационное пространство и настоящие террористы, желающие изучить алгоритм действий спецслужб, посеять панику среди населения, парализовать деятельность транспортных узлов, нанести хоть какой-то ущерб. Не так давно в Интернете запустили слух о готовящихся атаках на крупные торговые центры. Причем обратились к родителям и учителям - мол, в ближайшие выходные не выпускайте детей из дома. А в Москве вычислили молодого человека, четыре раза "минировавшего" вокзалы.
Кстати, в прошлом году уже была ужесточена ответственность за участие человека в подготовке к терактам. Причем уже не придуманным, а самым настоящим. Поправки в УК коснулись и тех, кто лично осуществляет взрывы и убийства, тех, кто обучает будущих убийц, и тех, кто финансирует боевиков. Многие сроки увеличились почти вдвое - от двадцати лет тюрьмы до пожизненного заключения.