Себестоимость добычи барреля российской нефти оценили в два доллара
А нефтяников министерство планирует "пересадить" на российские инновационные технологии. О перспективах таких планов, а также о новых налогах для нефтяников и о наших главных конкурентах и потребителях в Азии и прошла беседа "Российской газеты" с Кириллом Молодцовым.
В России набирают популярность газобаллонные автомобили. В 2015 году было продано более полутора тысяч таких машин. Кирилл Валентинович, вы и правда планируете поддержать отечественного производителя и приобрести такое авто?
Кирилл Молодцов: Мне было бы интересно разобраться в особенностях эксплуатации такой машины в городских условиях, посмотреть, сколько расходуется топлива, не теряется ли мощность и достаточно ли у нас газовых заправок. Не исключено, что по результатам тест-драйва я пересяду со служебного бензинового на газобаллонный автомобиль.
А почему бы не попробовать электромобиль? Говорят, если все на них пересядут, то мир получит шанс слезть с пресловутой нефтяной иглы.
Кирилл Молодцов: Мировая углеводородная зависимость, скорее всего, сохранится на длительный срок, а значит, нужно думать, как планировать работу в отрасли на горизонте минимум до 2035 года. К этому времени даже при росте объемов альтернативной генерации страны все равно будут потреблять много нефти и нефтепродуктов. Ведь электричество тоже надо вырабатывать, в том числе и на углеводородном сырье.
Сколько стоит нефть?
Нефтяники и аналитики называют сегодня разный уровень себестоимости добычи нефти в России. Каковы, по вашим оценкам, затраты компании на добычу одного барреля?
Кирилл Молодцов: В среднем себестоимость добычи барреля российской нефти составляет около двух долларов.
Себестоимость добычи трудноизвлекаемых и шельфовых запасов выше - 20 долларов. Показатели также существенно различаются в зависимости от цикла освоения недр. При падающей добыче себестоимость выше, так как при том же уровне затрат извлекается меньше нефти.
Низкие цены на нефть не "отберут" у нефтяников инвестиции?
Кирилл Молодцов: В этом году мы ожидаем, что объем совокупных инвестиций составит порядка 1,4 триллиона рублей, так что падения мы не ждем. Отрасль чувствует себя уверенно, есть запас прочности, который позволяет нашим компаниям не снижать инвестиционные программы. С учетом налоговой нагрузки они, конечно, оптимизируются, но остаются примерно в цифрах 2015 года.
В прошлом году российские компании показали прирост по добыче нефти на 1,4 процента, а добыча газа, наоборот, сократилась на процент. Есть ли у нас возможность прирасти по итогам этого года?
Кирилл Молодцов: Действительно, несмотря на то что прошедший год характеризовался низкими ценами на нефть, по основным показателям нефтяной отрасли у нас положительные результаты. С 2000 года отмечается постоянный прирост добычи нефти.
Базовым сценарием Энергостратегии до 2035 года предусмотрено сохранение объемов добычи на уровне 525 миллионов тонн. Поддержание добычи обеспечивается главным образом за счет газового конденсата, то есть жидкой фракции газовых месторождений.
Прирост нефтедобычи в России связан со средними и малыми компаниями или львиную долю прироста дали крупные производители?
Кирилл Молодцов: Скорее, здесь стоит говорить не о том, к крупным или средним и малым компаниям относятся те или иные производители, а о регионах, в которых они работают. По объективным причинам падает дебит скважин Западной Сибири, и крупные компании в этом регионе показывают негативную динамику.
В Восточной Сибири сегодня работает значительное количество малых компаний, при этом в течение двух лет будут запущены нефтепроводы Куюмба-Тайшет и Заполярье-Пурпе и начнется добыча на новых крупных месторождениях.
Вместе с тем с точки зрения финансово-экономических показателей наиболее сильными игроками по-прежнему остаются вертикально интегрированные, крупные компании. Осторожная оценка нефтяных цен позволит им в случае улучшения рыночной конъюнктуры значительно укрепить свои позиции в 2016 году.
Сам себе экспортер
Последнее время стабильно растут поставки нефти из России, а Китай уже вышел в лидеры по закупкам сырья у РФ.
Кирилл Молодцов: Действительно, за последние шесть лет за счет реализации нефтепровода Восточная Сибирь-Тихий океан, или ВСТО, который соединяет месторождения Западной и Восточной Сибири с рынками Азии и США, мы увеличили объемы перевалки нефти через порт Козьмино в Китай до 30 миллионов тонн (перемещение нефти с одного типа транспорта на другой. - Прим. ред.). В этом году мы ожидаем 31 миллион тонн и выше.
Можем ли мы увеличить и экспорт газа?
Кирилл Молодцов: Подготовленные к добыче запасы позволяют оперативно увеличивать подачу газа, и наши резервные мощности сегодня составляют примерно весь объем экспорта газа в дальнее зарубежье за 2014 год, то есть 130 миллиардов кубов. Получается, что теоретически мы можем оперативно нарастить объем экспорта почти в два раза.
Через 20 лет российские газовики хотят нарастить поставки голубого топлива в страны Азии в 8-9 раз. Но для этого нужно реализовать крупные проекты, в том числе "Силу Сибири". На какой стадии сейчас проект?
Кирилл Молодцов: "Сила Сибири" реализуется по графику. Строительство первоочередных объектов будет завершено в 2018 году, а поставки газа начнутся в 2019-м. В частности, "Газпрому" уже выданы разрешения на строительство 14 объектов.
Прирост экспорта в азиатские страны станет исключительно заботой "Силы Сибири"?
Кирилл Молодцов: Нет, мы рассчитываем еще и на "Западный маршрут", который предусматривает поставку в Китай газа с месторождений Западной Сибири в объеме 30 миллиардов кубических метров в год. Сейчас идут переговоры. Есть также ряд сахалинских проектов, "Ямал-СПГ" на ресурсной базе Южно-Тамбейского месторождения (частично законтрактован странами Азиатско-Тихоокеанского региона). Но здесь у нас есть конкуренты, в том числе Австралия, Малайзия, Бруней. Тем не менее мы в состоянии занять свою нишу и сохранить конкурентоспособность.
Импорт вызывает привыкание
Минэнерго не раз говорило, что зависимость российского топливно-энергетического комплекса от иностранных технологий, оборудования, материалов и услуг по ряду направлений достигла критической отметки. Эксперты сетуют, что выше всего зависимость от импортных катализаторов крекинга (переработки) нефти. Так ли это?
Кирилл Молодцов: Одна из главных проблем сегодня - привычка российских компаний закупать импортные катализаторы, которая сформировалась за "тучные" годы. Это как игла, на которую вас подсадили, в том числе в юридическом смысле. Простой пример: гарантия на некоторое иностранное оборудование распространяется только в случае использования конкретного катализатора.
Однако постепенно ситуация меняется: в прошлом году наши компании начали активно использовать отечественный продукт, а в начале 2016 года "Роснефть" перевела установки каталитического крекинга на своих заводах на российские катализаторы.
Наши мощности по производству катализаторов каталитического крекинга и изомеризации могут обеспечить сто процентов потребности внутреннего рынка уже в 2016 году. У нас есть Ишимбайский специализированный химический завод катализаторов в Башкортостане, завод "НПП Нефтехим", катализаторные производства в Ангарске, Омске, крупные научные институты.
А как обстоят дела с зависимостью от иностранных технологий при добыче углеводородов в арктических морях?
Кирилл Молодцов: Совместно с компаниями мы провели анализ и выделили около 600 технологий, которые востребованы при шельфовой добыче. Они разделены на три группы. Первые две - имеющиеся технологии и технологии, которые можно освоить в кратко- и среднесрочной перспективе. Обе категории составляют более 60 процентов от общего списка.
Остальные 40 процентов мы тоже можем произвести, но вопрос в их ограниченной востребованности: важно, чтобы спрос на них был не только в России, но и за рубежом. Шельфовые процессы сопоставимы с космическими разработками: они самые высокотехнологичные и при этом наиболее дорогостоящие.
Цели, прописанные в Энергостратегии-2035 по уровню импортозависимости ТЭК, - 15 процентов. Насколько велика вероятность достичь такого результата, учитывая, что целевой сценарий предполагал рост цен на нефть в перспективе минимум до 80 долларов?
Кирилл Молодцов: Стоимость барреля нефти сильно влияет на курс рубля. И кризисная ситуация, когда есть потребность в более дешевом, но качественном оборудовании, наоборот, подстегивает развитие собственных технологий по ускоренному сценарию. С учетом того, что технологии рублевые, а не долларовые, они имеют потенциал занять свою нишу. Поэтому цифра 15 процентов - реалистичная.
В прошлом году началась практическая реализация проектов компаний, запланированных в рамках программ по локализации оборудования, услуг и технологий на территории России. Так, были завершены проекты локализации производства различного оборудования (задвижки, регуляторы) для трубопроводов. На завершающей стадии находится реализация оборудования для СПГ, комплексов для многостадийных гидроразрывов нефтяных и газовых пластов, систем для наклонного бурения, систем контроля и измерения параметров скважин.
Налоги выберут осенью
Осенью минэнерго вместе с минфином должны представить новую концепцию налогообложения нефтяной отрасли. Какова цель новаций?
Кирилл Молодцов: В Западной Сибири сегодня добывают около 58 процентов всей российской нефти, но там есть риски снижения добычи, так как около 1,7 тысячи месторождений на этой территории сильно отработаны или обводнены более чем на 50 процентов. То есть необходимо стимулировать там добычу. Поэтому минэнерго и предлагает налог на финансовый результат (НФР).
Минфин же опасается, что в моменте из-за введения НФР может произойти выпадение доходов бюджета. При этом мы не отрицали, что может случиться небольшое сокращение отдачи в денежном эквиваленте на некоторых месторождениях, зато немного позже этот вариант даст прирост объемов добычи, а значит, увеличатся и поступления в бюджет.
Минфин предложил налог на добавленный доход (НДД), который планировалось ввести только на новых месторождениях. Методологически отличий между предложениями ведомств немного, и мы работаем над тем, чтобы сблизить позиции.
Сейчас речь идет о близком к НФР варианте налога, который также будет стимулировать добычу на действующих месторождениях, не допустив ухудшения экономики новых проектов и сохранив инвестиционную привлекательность разработки месторождений Восточной Сибири. Надеюсь, в ближайшие недели мы окончательно определимся с точками соприкосновения и двинемся по законопроекту дальше.
Сегодня нефтяники уплачивают налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Сейчас, если цены на нефть упадут ниже 15 долларов, то отчисление налога в бюджет приостанавливается. Опасаясь этого, минфин предлагал снизить вычет по налогу с 15 до 7,5 доллара. Насколько это соотносится с нынешним проектом НФР?
Кирилл Молодцов: Думаю, идти по этому пути неверно. Если подсчитать детально, насколько будет высоким экономический эффект, то цифры покажут, что бюджет получит выгоду лишь в моменте, но не в перспективе. Отмечу, что предложений детально обсудить этот вариант на сегодняшний день мы не получали.
Молодцов Кирилл Валентинович, заместитель министра энергетики РФ.
Родился в 1968 году в Ленинграде.
В 1993 году окончил Академию МБ России по специальности "правоведение", в 2003 году - Всероссийскую академию внешней торговли Минэкономразвития по специальности "мировая экономика", в 2013-м - Российский государственный университет нефти и газа им. Губкина по специальности "нефтегазовое производство".
С 1998 г. работает в газовой промышленности и газопереработке.
С апреля 2013 года - в должности замминистра энергетики РФ. Координирует в ведомстве работу в сфере нефтедобывающей, нефтеперерабатывающей, газодобывающей, газоперерабатывающей, газохимической и нефтехимической промышленности, магистральных трубопроводов нефти, газа и продуктов их переработки.
Женат, двое детей.