Когда после награждения первых лауреатов Премии OGANESSON, присуждаемой за достижения в области естественных наук и популяризации науки, к присутствующим в зале Микеланджело ГМИИ им. Пушкина обратился Юрий Цолакович Оганесян, чье имя дало название 118-му элементу в таблице Менделеева, невольно вспомнил заключительные строки первого опубликованного рассказа Эрнста Теодора Амадея Гофмана "Кавалер Глюк": "Он появился в парадном расшитом кафтане, богатом камзоле и при шпаге, держа в руке зажженную свечу..." Понятно, что ничего подобного на главном герое этого вечера не было надето, не было свечи в руках, но было во всем его облике, в манере говорения нечто волшебное, что сближало его с гениальным композитором, чья музыка прикасалась к неведомому: "Я открыл священное непосвященным..." Долгие годы занимающийся проблемами сверхтяжелых элементов в легендарной Лаборатории ядерных реакций им. Г.Н. Флерова Объединенного института ядерных исследований, Ю. Оганесян, казалось, обладает легкостью воздухоплавателя, способного взметнуть к небесам. Гениальный физик, обладающий художественными талантами, он разговаривал с присутствующими с открытой улыбкой счастливого человека, который мог позволить себе делать то, что считает нужным.

Девяностолетний ученый, которому уже никому и ничего (кроме самого себя!) не надо доказывать, мудрец, заглядывающий в тайны мироздания, не скрывал своей по-детски наивной радости от того, что ему удалось осуществить свой план. Получив в 2022 году Научную премию Сбера за основополагающие работы по синтезу сверхтяжелых элементов, Ю. Оганесян вместе с Объединенным институтом ядерных исследований в Дубне, где он провел всю свою жизнь, учредил премию для коллег-ученых разных возрастов. Каприз гения? Непохоже. Понимание долга перед наукой? Не только - ведь он отдает его сполна своей исследовательской работой. Скорее желание умножить радость бытия. Не отдельных людей только, но всего сообщества, в котором он состоялся как человек и ученый.

Юрий Цолакович может оспорить эти нехитрые по существу рассуждения, но в них есть свой смысл. Как и в том, что в науке многое определяет среда обитания ученых. Как заметил академик А.М. Сергеев, важно не только то, сколько ученых в мире занимается той или иной проблемой, важно, сколько их вместе на "одном квадратном километре". В Объединенном институте ядерных исследований их немало даже на "одном квадратном метре". И при прежнем директоре В.А. Матвееве, и при нынешнем - Г.В. Трубникове, который еще недавно был самым молодым академиком, Дубна остается местом свободных научных дискуссий и напряженной работы, которая приносит невиданные результаты.

Перефразирую Гофмана, много писавшего о таинстве музыки: "Мир делится на ученых и на всех остальных". Не надо считать все вышесказанное лишь благодарностью за то, что Дубна в последние годы стала частью моей жизни. Впрочем, в умении быть благодарным нет ничего дурного.

Образ кавалера Глюка всплыл в моей памяти, наверное, не случайно: в минувшую субботу в Большом зале Московской консерватории отмечали полувековой юбилей работы Владимира Ивановича Федосеева в Большом симфоническом оркестре им. П.И. Чайковского. Когда в 1974 году В. Федосеев возглавил этот коллектив, сменив Геннадия Николаевича Рождественского, он вряд ли мог предполагать, что не просто удержит оркестр, но сделает его за эти пятьдесят лет одним из лучших в России и мире. Что получит признание взыскательных музыкантов известных симфонических оркестров на разных континентах планеты. В. Федосеев отметил свое 90-летие полтора года назад 5 августа 2022 года - повелевать оркестром в таком возрасте совсем непростое занятие, требующее не только профессионализма, но и музыкальной магии. Но он обладает и тем, и другим сполна. Он должен был долго доказывать, что имеет право войти в сонм выдающихся дирижеров, ему слишком часто напоминали, что по первой музыкальной специальности он баянист, долгие годы руководивший оркестром народных инструментов. Но не случайно его отметил Е.А. Мравинский, в 1971-м пригласив дать ряд концертов с прославленным коллективом Ленинградской филармонии, а позже его привечал взыскательный Лео Гинзбург, профессор дирижерской кафедры Московской консерватории, знаменитый педагог, выпустивший на концертные подмостки Веронику Дударову, Константина Иванова, Александра Лазарева и других именитых дирижеров.

Владимир Иванович хотел, отмечая свой пятидесятилетний союз со своим оркестром, представить Девятую симфонию Бетховена, но его уговорили включить в этот юбилейный концерт сочинения Чайковского и Свиридова, те, что во многом определили его творческий мир. Он дирижировал, сидя на высоком стуле. А когда зазвучал марш из музыкальных иллюстраций Г. Свиридова к пушкинской "Метели", дирижер привстал со стула, словно всадник, упирающийся в стремена, и многоголосье оркестра обрело мощь и широту.

В заключительном эпизоде этого свиридовского сочинения - "Отзвуке вальса" - возникало не щемящее ощущение прошедшей жизни, но предощущение какой-то новой ее страницы, которая не хуже и не лучше уже перелистанных, но обещающей нечто неведомо прекрасное...