Поделиться
Правительство одобрило этот документ, и теперь ему предстоит пройти нелегкий путь обсуждений и согласований. Многие эксперты уже окрестили проект бюджета-2004 "военным". И не случайно. Почти шестая часть расходов приходится на обеспечение армии и обороноспособности страны. О том, как это согласуется с обсуждаемой специалистами стратегией сокращения госрасходов, наш корреспондент беседует с председателем Экспертного совета при Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг Александром ШОХИНЫМ.
- Александр Николаевич, с одной стороны, Президент объявил борьбу бедности. С другой - его советник по экономическим вопросам Андрей Илларионов считает, что государство должно радикально снизить свои расходы, отказавшись даже от финансирования некоторых социальных льгот. Насколько совместимы эти задачи?
- Если под снижением государственных расходов подразумевать сокращение госаппарата, то такой шаг необходим. Избыточное число чиновников, а значит, и большие затраты на их содержание, безусловно, являются непомерным грузом для бюджета. Но дело не только в финансовых проблемах. Это связано и с избыточным присутствием государства в экономике, которое по определению не может быть эффективным собственником. Да и само государство это признает.
Однако в госрасходах есть и социальный компонент. Это затраты на образование, здравоохранение и так далее. Здесь сокращать госрасходы можно только в том случае, если люди своими доходами смогут их компенсировать. Сегодня Конституция России определяет наше государство как социальное, которое полностью берет на себя ответственность за социальное положение граждан. Но мы видим, что оно не в состоянии с ней справиться. И многие россияне знают это не понаслышке. Вот почему мы должны постепенно переходить к концепции субсидиарного государства, которое в дополнение к возможностям гражданина помогает решить проблемы, которые ему самому не по силам. Это касается тех, кто попадает в зону социального риска.
Концентрация социальной поддержки только на тех, кто в ней действительно нуждается, конечно, дает экономию по сравнению с нынешней ситуацией, когда получателями социальной помощи являются 100 млн. человек. Но ведь главное в другом. Государство должно создавать условия, чтобы здоровые и сильные люди достаточно зарабатывали, полностью обеспечивая себя без получения социальных льгот и пособий. Более того, необходимо добиться того, чтобы основная часть таких вопросов решалась не на государственном уровне (федеральном или региональном), а на муниципальном (в городах и поселках), который не входит в систему госвласти. Только тогда можно говорить о существенном сокращении госрасходов, естественно, если при этом будет значительно укреплена материальная база местного самоуправления. То есть речь должна идти не об арифметических действиях (с 13 процентов госрасходов ВВП сократим до 10 процентов), а о целенаправленной стратегии.
Но здесь есть и другой момент. Например, уже начавшаяся реформа армии в будущем, безусловно, снизит госрасходы. Сократится численность войск, меньше потребуется средств для обеспечения их боеспособности. Однако реформа подразумевает уже сейчас перевод почти половины, а затем и всей армии на контрактную систему, что выразится в других цифрах денежного содержания. К тому же увольняемых офицеров необходимо обеспечить жильем и выплатить каждому 20-месячную зарплату в виде выходного пособия. Понятно, что такую радикальную реформу трудно провести быстро. Но идя постепенно, мы не получим нужного эффекта. Было бы лучше, сконцентрировав некий резерв, осуществить эту реформу в достаточно сжатые сроки.
Это надо четко проговаривать. А то у людей создается впечатление, что все происходящее - очередная "причуда" облаченных властью экономистов, а не государственная стратегия с прозрачными и вменяемыми конечными целями. И поэтому в стремлении сократить госрасходы люди скорее готовы увидеть не движение вперед, а желание сэкономить на их нуждах.
- Последнее время много рассуждают о социальной ответственности бизнеса. Что это такое, каждый понимает по-своему. Например, говорят: "В свое время бизнес получил возможность заработать миллионы, и теперь пришла пора делиться. Вот и пусть перечисляет 50 процентов своей прибыли в региональные бюджеты".
- Если бизнес сумел в свое время "откусить" существенную часть госсобственности, это не значит, что сейчас власть имеет право заниматься вымогательством. Это называется "откат". Поступать так - значит признать, что бизнес у нас сплошь криминализованный и власть хочет быть такой же, войдя к нему в долю. Известный лозунг Александра Лившица: "Делиться надо!", образца 1996 года, все-таки касался налогов, а не такой "откатной" технологии установления социальной справедливости. Безусловно, бизнес обязан нести ответственность за ситуацию в обществе. Но поставленная Президентом задача ликвидации бедности не может решаться на основе благотворительных взносов или примитивной дележки. Задача состоит в том, чтобы поднять деловую активность бизнеса, заинтересовать его тратить свои капиталы и прибыль на родине и привлекать инвестиции из-за рубежа. Тогда появятся новые рабочие места, повысятся зарплата, пенсии. И такая социальная ответственность бизнеса гораздо важнее, чем отдавать деньги чиновнику, который может их бездарно истратить или даже разворовать.
- Но бизнесу тоже нужны гарантии, что завтра его не начнут "раскулачивать".
- 90 процентов сделок по приватизации в 90-х годах проводились либо действительно с нарушением устаревших и ныне не существующих законов, либо были возможны из-за пробелов в законодательстве. И если стоять на стороне права, то было бы разумно сократить срок давности признания сделок по приватизации ничтожными или недействительными с десяти лет (как это определено в Гражданском кодексе РФ) до трех, то есть до тех сроков, которые действуют по налоговым преступлениям. Должна быть презумпция целесообразности приватизации. А сейчас подвергается сомнению сама приватизация и создается общественное мнение, что возможен и даже необходим новый раздел собственности. Но не надо обольщаться. У нас не появятся "справедливые олигархи", потому что любой крупный передел, совершенный однажды, оставляет надежду и на следующий передел.
Не говоря о том, что разрушается едва возникшее доверие между бизнесом и властью. Уже сейчас мы видим, что отток капитала из страны усилился. К концу года станет ясно, насколько серьезен этот процесс. И поэтому очень важно, чтобы состоялись запланированные крупные сделки, прежде всего объединение "ЮКОСа" и "Сибнефти". Важно также, чтобы не сорвалось завершение сделки между "Бритиш Петролеум" и Тюменской нефтяной компанией. Поскольку на этом примере мы увидим, как иностранные инвесторы оценивают перспективы своей работы в России. Считаю, что основания для оптимизма у бизнеса есть.
- Недавно президент РСПП Аркадий Вольский сказал, что бизнес должен научиться играть по правилам. Что он имел в виду?
- Думаю, что главные правила - это законы. Ведь правила должны быть заранее известны. Когда же они формируются в процессе закрытого от общества торга, это называется "жить по понятиям", а не по писаным законам или нормам, которые являются общественной моралью. Необходимо исключить возможность интерпретации законов. Кроме того, нужна административная реформа, которая создаст условия для прозрачности принимаемых властью решений. Не меньшую опасность для судеб страны, чем традиционная коррупция или нарушения закона предпринимателями, несет захват бизнеса чиновниками. Они создают собственные компании (потом передают их женам и тещам) и, получив высокий пост, лоббируют свой бизнес. Так возникает конфликт интересов - личных и государственных. Нужны формальные технологии, которые не допускали бы этого.