Эта внешняя логика, этот смысл мог бы и должен бы проявиться в программных заявлениях лидеров тех главных партий, которые претендуют на завоевание значимого числа мест в Государственной Думе. Каждый из них должен бы объяснить, а зачем нужна обществу или каким-то его слоям победа этих партий. Что эта победа дает стране. К какой цели победители поведут нацию, состоящую как из сторонников победителей, так и из их оппонентов.
Само по себе завоевание большинства в парламенте или создание фракции в Думе - это из внутренней логики предвыборной борьбы, логики спортивного соревнования. Но зачем это нам, не просто зрителям на стадионе, а тем, чьими голосами чьи-то победы, собственно, и будут одержаны?
Может быть, я слишком тороплю события, но пока ничего подобного не слышно. Разве что от коммунистов, которые провозгласили необходимость ликвидации "путинского режима" (это по крайней мере понятно), не слишком, правда, четко излагая, что они предлагают России взамен.
В условиях, когда только КПРФ более или менее четко формулирует смысл своей победы для общества, все остальные сопоставимые с ней конкуренты (а это в общем-то только "Единая Россия") начинают действовать по алгоритму борьбы не за что-то, а против кого-то. В нашем случае это вновь антикоммунистический алгоритм, смею думать, изрядно поднадоевший российскому избирателю. Надоевшее, банальное - само по себе обессмысливает событие. Равно как и ощущение предрешенности результата, слишком активно навязываемое слишком многими СМИ.
Еще раз оговорюсь: может быть, я тороплюсь, а самое ценное, самое содержательное, самое "вкусное" припасено партийными политтехнологами для более активной фазы избирательной кампании. Но сколь же скуден тогда набор идей даже и у фаворитов, если от него нельзя отрезать привлекательного кусочка для первой фазы. Хотя бы для того, чтобы взять инициативу в свои руки, стать если и не формальным, то хотя бы интеллектуальным лидером предвыборной гонки.
Объяснение такому поведению основных партий есть, но сегодня я, зафиксировав само явление, хочу поговорить не о нем. А о явно наличествующем общественном смысле выборов, если даже поведение их участников пока эти выборы обессмысливает.
В свое время (осенью прошлого года и весной этого) я уже писал о чрезвычайной важности данных думских выборов для России. И повторяться не буду. Сейчас я хочу раскрыть не конкретно-политический (каковой, конечно, есть, как бы ни скрывали его от избирателей партии) смысл выборов 7 декабря, а их высший, так сказать, метафизический смысл. Для краткости обопрусь на авторитет такого сторонника парламентаризма и одновременно аристократизма в политике, как великий испанец Хосе Ортега-и-Гассет. Вот первая цитата из его классической "Бесхребетной Испании":
"Политиков ненавидят не столько как правителей, сколько как парламентариев, поскольку парламент - орган, обеспечивающий национальное сосуществование, заключая договоры между равными. Вот что приводит в тайное бешенство самые разные классы и группы. Еще бы! Подспудно питая к другим ненависть, глубоко презирая их, мы почему-то должны с ними считаться!"
По-моему, высший смысл существования парламентов, даже таких далеких от идеала, как нынешние западные парламенты и наша российская Дума, а соответственно и выборов в них, лучше передать невозможно.
В России однако, как хорошо известно, правит не парламент, а Президент, который при этом легко проводит через подконтрольные Кремлю фракции нужные ему решения. Это было бы существенным возражением, если бы не другое абсолютно справедливое замечание того же Ортега-и-Гасcета, сделанное им в еще более классическом, чем "Бесхребетная Испания", "Восстании масс": "Нормальная и прочная связь между людьми, именуемая "власть", никогда не покоится на силе; все наоборот - тот общественный инструмент или механизм, который кратко называют "силой", поступает в распоряжение человека или группы людей лишь потому, что они правят... Следует различать захват власти и саму власть. Правление - это нормальное осуществление своих полномочий. И опирается оно на общественное мнение - всегда и везде, у англичан и у ботокудов, сегодня, как и десять тысяч лет назад. Ни одна власть на Земле не держалась на чем-то существенно ином, чем общественное мнение".
Но нет лучшего способа выяснить мнение общества по политическим (то есть и связанным с властью) проблемам, чем общенациональные выборы. Каков бы ни был их результат. Каковы бы ни были реальные полномочия парламента, в который эти выборы проводятся. Каково бы ни было даже качество партий, на места в парламенте претендующих.
Конечно, на коротком историческом отрезке общественным мнением можно пренебречь (узурпация власти). Но только на коротком.
Справедливость утверждения Ортеги-и-Гасcета (и не только его) о фундаментальной зависимости власти от общественного мнения подтверждается в наше время, в частности, тем, что именно на его коррекцию или манипуляцию им нацелены все современные политтехнологии, и в первую очередь те, что реализуются через общенациональные СМИ, телевидение главным образом. Но возможности политтехнологов и телевидения хоть и велики, однако не беспредельны. Если общественное мнение поддается слишком сильной коррекции, значит, таково качество этого общественного мнения, значит, это общественное мнение таков, что ему можно придать любой вектор. Значит, оно дает санкцию на любую власть.
Некоторые достаточно общеизвестные тенденции показывают, что общественное мнение в России далеко не столь аморфно, чтобы на него могла воздействовать любая, даже очень профессиональная манипуляция. Ведь под внешней оболочкой этого общественного мнения, действительно весьма расхристанной в современной России, содержится гораздо более прочное ядро - так сказать, здравый смысл нации. А прорваться к нему помогают не технологии, а идеи, находящие отклик в этом здравом смысле. И даже самая плохая предвыборная кампания, даже грязная, все равно есть соревнование таких идей. В нашем случае пока, к сожалению, соревнование все-таки квазиидей, в лучшем случае - протоидей.
Каков вывод, с учетом фактора президентской республики в России? Он прост. Владимир Путин, тем более что в нем все больше и больше проглядывают черты политика, который скорее не формирует общественные тенденции, а следует тем, что уже сформировались сами (некоторые, кстати, но не все, считают, что это самый эффективный тип политика), так вот, Владимир Путин будет ориентироваться в своих действиях после декабря 2003 года так, как ему укажет вектор общественного мнения, зафиксированный результатами выборов 7 декабря.